Свой дракон

– А как ты думаешь, натравить дракона на заставу – это может считаться за причинение вреда людям?

– Да ты… ты что? С ума сошел? – вскрикнула девушка и тут же застонала от боли – так сильно горец сдавил ее руку. – Прекрати, – продолжала она тише. – Я никого не… Он сам прилетел!

– Это знаешь только ты. Других свидетелей нет!

Сообразив, что он имеет в виду, Вилия охнула, и Авест тихо притянул ее к себе.

– Пойдешь со мной? – обжег щеку его шепот. – Учти, мне-то терять нечего. Я умереть должен, а вот ты…

– Шантажист!

– А разве драконы могут иначе? Они же тупые, жестокие…

Их чересчур задушевная беседа не могла остаться незамеченной. Кто-то, проходя мимо, случайно задел девушку локтем, она машинально сделала шаг вперед, ткнувшись носом в плечо горца, и тот также машинально обнял ее за плечи второй рукой.

– Ого! – Пасак – это был он – не обладал излишней щепетильностью. – Ничего себе! Готик! Ты только посмотри!

Обернулась добрая половина учеников, во все глаза уставившись на парочку. Вилий побагровел, шарахнувшись от Авеста.

– Вот это да! – с издевкой протянул Яунист. – Готик, стоило тебе отвернуться, как твой дружок уже нашел себе нового любовничка! Как же ты теперь будешь, бедненький?

Юноша встретился взглядом с горцем. «Все нормально, – мысленно попытался успокоить друга Авест. – Она знает…»

– Как-нибудь переживу, – сказал Готик, отвечая на слова молодого рыцаря. – А если совсем невмоготу станет, ты мне его заменишь.

– Я? Псих озабоченный, – фыркнул тот. – Сегодня же доложу наставникам.

– Только не забудь сказать, что тебя это тоже очень интересует, – парировал юноша. – А иначе с чего ты к нам цепляешься, если не ревнуешь? Видимо, тебе это тоже небезразлично, а Ширд не дает!

На несколько секунд в казарме повисла тишина, а потом грянул многоголосый хохот.

– Я-а, – протянул молодой рыцарь, сжимая кулаки, – тебя убью…

Отстранив Вилию, Авест сделал быстрый шаг вперед:

– Убей сначала меня!

И столько энергии и желания немедленно умереть прозвучало в голосе горца, что молодой рыцарь попятился перед объединенными чувствами этих двоих, беззвучно бормоча угрозы.

Смущенная, раздосадованная и злая Вилия все-таки поплелась за Авестом, мысленно проклиная на все лады и злобный нрав дракона, и собственную мягкотелость. Доверять чудовищу, по недоразумению принявшему облик человека, не стоило. Мало ли что у него на уме. Затащит в укромный уголок и слопает!

Однако обошлось. Горец через развалины Девичьей башни вывел ее за пределы монастыря, к краю крепостного рва, и подтолкнул к воде:

– Вот, искупайся тут. Здесь тебя никто не увидит.

– Уверен? – Девушка огляделась по сторонам. Снег давно растаял, но земля в тени стены не успела прогреться, и трава только-только проклевывалась.

– Уверен! Я тут всю зиму в снегу купался. Давай-давай! Времени мало.

– А… ты? – Девушка отчего-то засмущалась, взявшись за пояс.

– А что я? – Авест и вида не подал, что заметил намек. – Я посторожу.

С этими словами он отступил на несколько шагов и развернулся боком, так, чтобы видеть стену и вместе с тем всем своим видом давая понять, что созерцание окрестностей интересует его в гораздо меньшей степени, чем девичьи прелести. Но он же животное! Что с него взять?

Решив не забивать себе голову посторонними мыслями, Вилия стала торопливо стаскивать одежду.

В тот день Готику так и не удалось переговорить с Иером Безухим, а наутро времени тем более не осталось. Зато нужные несколько минут выкроил сэр Альдон.

Он нашел бывшего драконоборца в музее. Новоявленный послушник протирал пыль с экспонатов, обмахивая метелкой черепа и кости убитых в прошлые века драконов и их сородичей, отмывал доспехи самых выдающихся драконоборцев прошлого и витрины с их личными вещами. Большинство экскурсий в музей устраивается в начале обучения, когда очередной поток новичков в обязательном порядке приводят сюда, да в те времена, когда экспозицию обновляют, добавив кое-какие экспонаты. Увлекшись работой, Иер не сразу заметил вошедшего. Он даже вздрогнул, когда его окликнули.

– Ох, брат, – Безухий опустил метелку, – простите, но…

– Вы не слышали шагов?

– Слышал, но не думал, что вас интересует моя скромная персона. Со служителями редко вступают в разговоры…

– Вы не простой служитель. – Старый мистик прошел вдоль ряда доспехов, остановился перед одними из них. – Это, если не ошибаюсь, ваши?

– Да. – Иер вернулся к ним, машинально обмахнул влажной тряпицей, подмел метелкой постамент, на котором крепился обряженный в кольчугу манекен. – И просто удивительно, что они сохранились. Я не совершил никаких особенных деяний, мое имя не занесено в анналы Ордена…

– Как же? Вы навеки останетесь в памяти, как единственный драконоборец, который покинул наши ряды не после смерти, а при жизни.

– И который вернулся полвека спустя таким же молодым, как и прежде… Это дает основания подозревать меня в черной магии – дескать, я нашел эликсир бессмертия.

– Орден защитит вас от подозрений.

– Да, но не от любопытства окружающих.

– Во всяком случае, кое-какое время у вас есть.