Свой дракон

– И ты, – с явным усилием проскрипел горец, – увидишь… сейчас.

– Что?

Вместо ответа гость упал на колени, упираясь ладонями в снег. Палка, на которую он опирался, отлетела в сторону.

Охнув, оруженосец кинулся подхватить человека, помочь ему подняться…

И погиб первым.

Кожаный плащ вспух, распрямляясь и превращаясь в два перепончатых крыла. Острый коготь на сгибе крыла вонзился между ребер парня, достав до сердца. Сдавленно охнув, оруженосец упал к ногам горца, стремительно теряющего человеческие черты.

Почти все рыцари постоянно носили при себе оружие, и, опомнившись от первого потрясения, кто-то попытался броситься на странного пришельца с мечом, но длинный хвост, вооруженный на конце четырьмя острыми шипами описал полукруг – и человека отбросило в сторону. Отлетев к стене, он ударился о бревна и мешком сполз на снег, не подавая признаков жизни. Страшный удар сломал ему ребра. А хвост метнулся в другую сторону, сметая еще двух рыцарей, рискнувших подобраться со спины. На излете он зацепил сторожевую башню, одно из опорных бревен треснуло, и конструкция завалилась набок. Дозорный рыцарь не удержал равновесия и рухнул вниз. В глазах на миг потемнело от удара о землю. Он скорее догадался, чем увидел и тем более услышал за криками людей и тяжелым хриплым дыханием дракона, как приотворилась дверь караулки.

– Сиди там! – гаркнул драконоборец, превозмогая боль и пытаясь подняться. Было сломано несколько ребер и нога. Но главное не это. Дракон – настоящий дракон! – топтался во дворе, хвостом и бронированным лбом круша все вокруг. В маленьком дворе для такого огромного зверя было очень тесно, он еле-еле мог развернуться, но это не мешало ему с легкостью отбиваться от наскакивавших со всех сторон рыцарей. Ударами хвоста он ломал людям ребра, крыльями сбивал с ног и топтал лапами, а пастью ловил тех, кто рисковал подобраться спереди. Не тратя времени на то, чтобы добить жертву, он просто смыкал на теле очередного рыцаря челюсти и тут же отбрасывал изуродованный труп в сторону.

Понимая, что дракон их просто-напросто затопчет, несколько рыцарей и оруженосцев, поддерживая друг друга – некоторые были ранены, – поспешили укрыться в трапезной. Бронированный нос зверя гулко стукнул в захлопнувшуюся створку.

Коротко взревев, дракон встал на задние лапы и выпустил из пасти струю огня. Жидкое пламя мгновенно охватило трапезную, растекаясь по стене и крыше. Изнутри послышались отчаянные и яростные крики. Огонь, подпитывавшийся магией дракона, пополз по крыше, перекидываясь на соседние здания – в тесноте заставы многие из них соприкасались стенами или навесами, так что пожар стал быстро распространяться во все стороны.

Взревев последний раз и ударом хвоста окончательно разрушив дозорную башню, дракон высоко подпрыгнул, несколько раз взмахнул крыльями – поднятый ими ветер еще больше усилил пламя, – взмыл в воздух и полетел в сторону гор.

Прошла минута или две, и перекошенная дверь караулки приоткрылась. Обломки дозорной вышки помешали распахнуть ее во всю ширь, но и этой щели Вилии хватило, чтобы протиснуться наружу. Подсматривавшая за побоищем через крошечное окошко, девушка огляделась по сторонам без особого ужаса. У нее было время, чтобы испытать страх, отчаяние и боль. Когда-то такое уже было – в далеком детстве. Она знала, что рано или поздно нападение драконов повторится опять, но не думала, что это произойдет так скоро.

– Господин! – Отыскав взглядом своего воспитателя, Вилия бросилась к лежавшему лицом вниз рыцарю, рывком перевернув его на спину. Тот хрипло вздохнул, кашлянул – на губах показалась кровь. Одно из сломанных ребер пробило легкое, и мужчина умирал от удушья.

– Ви… – Слова давались ему с трудом. – Ты…

– Сэр, – прошептала она.

– Спасайся!

– Я не брошу вас! – Оруженосец воинственно тряхнул короткими волосами.

– Дай… меч…

Девушка дотянулась и вложила в холодеющие пальцы своего воспитателя рукоять. Тот с явным усилием вскинул его, чувствительно шлепнув девушку лезвием плашмя по плечу:

– Встань… те… сэр Вилий… рыцарь… и извольте… исполнять при-каз… Уезжай!

Он закашлялся, давясь наполнившей легкие кровью, борясь за каждый глоток воздуха и проигрывая эту борьбу. Последняя судорога сотрясла его тело, глаза закатились.

Вилия – рыцарь Вилий – попятилась, на коленях отползая от останков рыцаря и озирая разоренную заставу. Огонь уже добрался до конюшни – там визжали, ржали и бились запертые в своих денниках лошади. Не раздумывая, девушка бросилась туда.