Свой, чужой, родной

— Спасибо, что согласились встретиться, — пролепетала я.

— Побойтесь бога, Валечка, для меня огромное удовольствие снова вас видеть. Что-нибудь случилось? — заботливо осведомился он.

— Дом сгорел. Сегодня ночью.

— Вот как?

Либо Дорин хороший актер, либо впервые об этом слышит.

— Похоже на поджог.

Утверждать подобное оснований у меня не было, но я решила на это наплевать. Дорин пожал плечами:

— Ко мне по поводу этого дома еще никто не обращался. Что ж, будем ждать развития событий. Представляю, как вы огорчены, — точно спохватившись, сказал он. — Вы столько сил вложили, пытаясь спасти для города этот дом.

— Оперативности аферистов можно позавидовать, — заметила я, а Дорин слегка поднял брови, должно быть, не понимая, о чем это я. — Дом куплен по подложной доверенности, и мы до сих пор не знаем, кто и зачем это сделал.

— Да. Очень странная ситуация.

— Это не все. У меня есть основания предполагать, что покупка дома каким-то образом связана с исчезновением людей.

В его глазах мелькнуло нечто вроде беспокойства, но относилось оно скорее не к моей проницательности, а к моему бедному разуму. Говоря попросту, Дорин усомнился, все ли у меня с головой в порядке. Похоже, подозревала я его напрасно. С каждой минутой я убеждалась в этом все больше, для начала поведав историю, рассказанную Варварой, а затем озвучив собственные комментарии по этому поводу.

— История прямо-таки фантастическая, — заметил адвокат и поспешил улыбнуться.

— Я сначала тоже так подумала. Но выяснилось одно обстоятельство: и Емельянов, и Эмма были непосредственными участниками одного события, случившегося за три года до этого.

— И что это за событие?

— Убийство Анжелики Кураевой.

Вот на это имя он отреагировал. Улыбка мгновенно сползла с его лица.

— Анжелики? — переспросил он. — Вы имеете в виду похищение?

— Да. Вы ведь тогда работали у ее гражданского мужа. Ведь так?

— Верно. Но я теряюсь в догадках, какое все это имеет отношение к сгоревшему дому?

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — осчастливила его я. — Ковтуна подозревали в убийстве Анжелики?

— Ну… следователи обязаны подозревать всех. Уверяю вас, Ковтун ни при чем. И дело не в том, что я на него работал… Он обожал Анжелику. Они были счастливой парой.

— Да, я знаю, он даже сказал вам после опознания: «Мне конец».

Вот это Дорину по неизвестной причине не понравилось. Моя осведомленность вызвала недовольство? Или что-то еще?

— Удивили, — усмехнулся он. — Оказывается, вы всерьез взялись за это старое дело. Хотите написать статью?

— Для начала хотела бы разобраться. Значит, Ковтуна вы исключаете из подозреваемых?

— Конечно. Совершенно очевидно, что похищение организовал Крест, Александр Бережной, я хотел сказать. Вам ведь о нем известно? — Я кивнула, а Дорин продолжил: — Он был влюблен в Анжелику, не без его помощи она получила титул «Мисс город», а потом отвергла Креста, предпочтя бандиту успешного бизнесмена. Для подобных типов это страшное оскорбление. Неудивительно, что он решил отомстить.

— Они с Ковтуном были друзья?

— Не друзья, приятели. Но Ковтуна с Анжеликой познакомил именно он. И они полюбили друг друга. Крест был в бешенстве.

— Устраивал сцены ревности?

— Сам я при этом, разумеется, не присутствовал, но Ковтун не раз говорил мне об этом. Анжелика получала письма с угрозами, много писем. Некоторые из них я видел, отвратительные послания, порождение ревности и лютой злобы.

— Анжелика подозревала, что письма — дело рук Креста?

— Мне она этого не говорила. Ковтун не верил, что Крест может зайти слишком далеко, надеялся, что все ограничится письмами. Но… — адвокат развел руками.

— Однако вина Бережного не была доказана?

— Нет. Вы же понимаете, он не стал бы совершать преступление своими руками. Слишком хитер для этого. Но никто не сомневался, что за всем этим стоит он.

— А вы знаете, где сейчас Ковтун? — задала вопрос я.

— Нет, разумеется. Он находится в розыске и вряд ли стал бы сообщать о своем местонахождении, особенно мне.

— То есть вы на него уже давно не работаете?

— Мы расстались за пару лет до его исчезновения. Видите ли, Валечка, его дела пошатнулись. Он умудрился нажить серьезных врагов, но ушел я, конечно, не поэтому. В критической ситуации становится ясно, на что человек готов ради своего благополучия. Так вот, Ковтун готов был зайти очень далеко. Пустился в различные махинации, что его положение еще больше ухудшило. В результате — угроза ареста и бегство из страны.

— Вы уверены, что он покинул Россию?

— Не сомневаюсь. Оставаться здесь для него было бы просто глупостью.

Не знаю, что показал бы в этот момент детектор лжи, но, похоже, говорил Дорин вполне искренне. Хотя его оценка Креста и расходилась с тем, что я слышала от Молчанова.

— А с Крестом вы много общались?

— Нет, конечно. От подобных типов разумные люди предпочитают держаться подальше. С Анжеликой мы в основном общались по работе.

И здесь у меня не возникло повода заподозрить его в неискренности.