Свои чужие

Кажусь себе каким-то одержимым маньяком, потому что безостановочно катаюсь по городу и тщательно слежу за парочкой. Дважды чуть не становлюсь виновником ДТП из-за невнимательности. Отвечаю с агрессией и взгляда не свожу с Виты. Я не стремлюсь приехать в пункт назначения целым и невредимым. Моя конечная цель — она.

Парень указывает Вите на разноцветную вывеску ресторана, что находится через дорогу. Заведение не самое дешёвое. Молодец, похвально.

Вита кивает, они переходят по зебре. Я рядом, сижу в автомобиле, но меня она не замечает.

Глушу двигатель. Припарковался ближе, к счастью, места были. Так мне прекрасно видно и пацана, и Виту. Она мягко улыбается, вскидывает руку и подзывает официантку. Что-то отвечает на вопрос своего Серёжи. Затем смущается и отводит взгляд. Я сжимаю челюсти до отчётливого хруста. Понятия не имею, каким чудом всё ещё здесь. Держусь, со стороны наблюдаю. Почему всё ещё не прервал их? Не забрал её с собой? Силой, без спросу. Похоже на чистой воды мазохизм.

Опустив вниз стекло, впускаю в салон душный летний воздух. Тянусь к сигаретам, щёлкаю зажигалкой и затягиваюсь. Лёгкие уже болят от никотина.

Официант приносит заказ, удаляется. Нервы и так натянуты, словно канаты, но, когда парень тянется к Вите и проводит рукой по её щеке, я не выдерживаю. Выхожу на улицу, курю. Набираю её номер. Смотрю то на дисплей, то на Виту в окне. Каждую её реакцию ловлю, как самый последний псих.

Она достает из сумочки телефон, смотрит на экран и хмурится. Спасибо, что не сбрасывает. Отворачивается от собеседника, опускает голову.

— Алло.

— Где ты? — спрашиваю, не удосужившись поздороваться.

— Кирилл, у меня заболела бабушка. Я с ней сегодня останусь, ладно?

Охренеть. Бабушка, значит. В висках с такой силой молотит, что, кажется, башка взорвётся.

— Ты врёшь. Какого чёрта ты врёшь?

— Кирилл…

Вита наконец смотрит в окно. Меня замечает. Я горько усмехаюсь, машу рукой.

Признаться честно, когда тебе врут — это совершенно дебильное чувство. Гадкое, мерзкое. Будто в дерьмо макают. Становится неприятно и тошно.

Вита выбегает на улицу спустя несколько секунд. Испуганная, взгляд не поднимает.

— А что мальчик твой не вышел? Боится?

— Кирилл, пожалуйста. Прошу тебя…

— Что пожалуйста, Вит?

— Он прилетел из Австрии ради меня. В совершенно угнетённом состоянии. Я не успела ему обо всём рассказать, понимаешь?

— Вы полтора часа бродили по парку. Не наболтались?

— Ты за нами следил? — удивлённо спрашивает Вита.

И глаза на меня поднимает. Зелёные, пронзительные. Никогда таких красивых раньше не видел.

— Боже, Кирилл, ты меня пугаешь. И нет, я не успела ему рассказать. Больше Серёжа делился. Как работал, как жил. Я пока настраиваюсь, собираюсь с духом. Думаешь, просто вот так взять и вывалить правду?

— Могу сказать вместо тебя. Позови его.

— Нет! Это я… я запуталась, завралась. Серёжа думает, что я один раз ему изменила, но на самом деле это вовсе не так. — Вита тяжело вздыхает и отводит взгляд. В глазах стоят слёзы.

Я вспоминаю каждый наш раз. Каждую её «измену». Было мощно, горячо. Опустошающе.

— Мы ведь три месяца встречались, — продолжает Вита. — После тебя… я вообще никого к себе подпустить не могла. Больно было, не верила никому. Он смог, достучался.

— Блядь. Предлагаешь пожалеть его? Не, извини. Не могу. Пусть с психотерапевтом поработает, может, легче станет.

Я прекрасно осознавал, что за два с половиной года у Виты кто-то появился. Что я больше не единственный, пусть и первый. И никогда это не тревожило. А тут увидел их вместе и во мне включился собственник — агрессивный злобный монстр, пожирающий изнутри.

— Пора определиться, за чью команду ты играешь, малыш.

— Как мне разорваться? — спрашивает нервно Вита. — Дай мне время, прошу!

— Пять минут хватит?

Я щёлкаю брелком сигнализации, открываю дверь машины, приглашая сесть внутрь. Руку ей протягиваю. Даже пять минут ожидания для меня много. Хочу сейчас, немедленно.

— Выбирай.

— Да что с тобой сегодня такое, Кирилл? Какая муха тебя укусила?

Вита отступает на шаг назад и воровато оглядывается. Ну что за тюфяк этот её Серёжа? Почему не выходит поговорить с глазу на глаз? Почему сидит и делает вид, что ничего не происходит?

— Это означает «нет»?

— Это означает, что я освобожусь тогда, когда спокойно объясню человеку, в чём была не права. Не могу я так резко, как ты! И мне правда нужно к бабушке…

Несдержанно выругавшись, я разворачиваюсь и обхожу машину. Потом вспоминаю.

— Сегодня из опеки приезжали. Майю послезавтра вернут.

— Ого. Почему ты сразу не сказал?

— Хотел сделать сюрприз.

— У тебя получилось… — едва слышно отвечает Вита.

— Кстати, можем подать на развод. Дело сделано.

— Но…

— Опеке плевать, Вита. Ты была права: я тобой манипулировал. Брак — это вовсе не обязательно.

— Что?.. Но зачем, Кирилл?

Я пожимаю плечами, усмехаюсь. Наши глаза встречаются.