Свои чужие

Осознав, что я не планирую останавливаться, Кирилл в два счёта догоняет меня и хватает за запястье. Дёргает на себя, прижимает. Сумочка выскальзывает из рук, падает на асфальт. Я ударяю Самсонова кулаком по груди. Сильнее. Ещё. У него стальные мышцы, он даже с места не двигается.

— Успокоилась? — спрашивает примирительно Кирилл. — Я похотливая козлина, да. Тебя увидел, не смог удержаться.

— Слабак!

— Не останавливайся, — усмехается он.

— Старый похотливый козёл, слабый на передок. Сочувствую твоей девушке.

— Охренеть. Ещё? Или расскажешь наконец, что случилось?

— Не расскажу, — бормочу себе под нос, слабо пытаясь вырваться из его захвата.

Слабо, потому что он в два раза больше меня. И значительно сильнее.

— Я теперь ночь не усну, думать буду.

— Вот и мучайся, — желаю я. — Тебе полезно.

Не знаю, каким чудом, но Кириллу удаётся меня успокоить. Больше не трясёт от злости. Я опять слаба, бессильна и нуждаюсь в нём.

Становится стыдно за своё поведение. Кирилл ведь сейчас решит, что я его ревную. Но это не так. Просто обидно за ту двадцатилетнюю себя, которую он жестоко бросил в стенах следственного изолятора. Я была не виновата! Оступилась, упала. Вместо того чтобы подать руку и вместе пойти дальше, Самсонов лишь поставил опору и сказал подниматься самой. У нас разные дороги.

— Если отпустишь, расскажу, — отвечаю уже спокойно.

Кирилл убирает от меня свои руки, я отступаю назад и поднимаю сумку. Становится зябко, потому что в его объятиях я успела согреться.

— В общем, Кирилл, мне нужен был фиктивный муж.

— Кто? — переспрашивает он, качая он головой.

— Муж. Фиктивный. Ненадолго. От тебя требовался только штамп в паспорте и разрешение.

— Разрешение на что? — продолжает недоумевать Самсонов. — Вита, тебе единственной удаётся просто на хрен взрывать мой мозг!

Обняв себя руками за плечи, как на духу рассказываю ему обо всём. Без остановки. В глаза не смотрю, потому что больше всего на свете боюсь, что увижу в них осуждение. Я ведь правда вместе с Катей всё тщательно продумала! И не стала бы его больше беспокоить. Через несколько месяцев сама подала бы на развод. Надеюсь, не помешала бы его личным планам.

Останавливаюсь, затаив дыхание. Поднимаю взгляд, понимаю, что Кирилл совсем не смеётся. Он потирает ладонью щетину и тяжело вздыхает.

— Я подумаю, что сделать можно.

— Мне нельзя долго думать. Майю уже в выходные отправляют к Кузнецовым для знакомства с новой семьёй. У них документы готовы, а мои даже не приняли!

— Понял, — кивает Кирилл. — Напиши мне сообщением фамилию и имя девочки и название учреждения.

— Я номер твой удалила… — отвечаю, закусив губу.

— Я сделаю дозвон.

Он выглядит озадаченным! Очень-очень сильно. Но не отказал, а это уже хорошо.

В подъезд не вхожу, а залетаю. Несмотря ни на что, настроение тут же повышается! Я почему-то ни капли не сомневаюсь, что у Кирилла получится помочь. Он всегда помогал и в этот раз тоже сможет.

Открыв дверь в квартиру, мгновенно улавливаю аппетитные запахи. Снимаю обувь, вешаю сумку. Бабушка выходит в прихожую и принимается отчитывать меня за то, что задержалась. А затем включает свет и почему-то улыбаться начинает.

— Так бы сразу сказала, что на свидании была! Другое дело!

— Я не… — Подхожу к зеркалу, смотрю на себя и ужасаюсь.

Губы припухли, глаза лихорадочно блестят, волосы растрёпаны, а на шее красуются красные следы — Кирилл поцарапал щетиной.

— Мой руки и за стол иди, — командует бабуля.

— Я не голодна. Без меня поужинай, ладно?

К моему удивлению, она не спорит. Шоркая тапочками, направляется на кухню. Я тем временем бегу в ванную комнату, чтобы поскорее смыть с себя навязчивый запах Самсонова. Будто это хотя бы каплю поможет не думать о том, как он целовал меня и трогал. А теперь спокойно вернётся домой к своей женщине. Ненавижу…

Забравшись в ванну с ароматной пеной, тянусь к телефону. Кирилл и правда сделал дозвон. Номер его я не сохраняю, тут же печатаю сообщение с необходимыми данными и только потом замечаю в мессенджере фотографию Серёжи. Он в зале с гантелей в руке. Майка мокрая от пота, на губах лучезарная улыбка.

«Ну как?»

«Солнце, не понравилось?»

«Ты дома? Набери меня».

Я прикрываю глаза и, сцепив зубы, тихонечко стону. Он хороший, даже очень. И явно не заслуживает такой ужасной девушки, как я.

«Понравилось, Серёж. Я позвоню тебе утром».

Глава 12

Кирилл

День, который пронёсся подобно урагану и разворошил во мне что-то живое, наконец-то подходит к завершению.

Я устало потираю пальцами переносицу и понимаю, что минут двадцать обездвиженно сижу в машине и таращусь на окна Виты. Эта девочка определённо умеет удивлять. Как в хорошем, так и в плохом смысле.

Опомнившись, завожу двигатель и выезжаю со двора. Под футболкой гореть начинает — в том месте, куда била провинциалочка. До грёбаной чесотки и желания в кровь разодрать затянувшиеся рубцы. А лекарства, как назло, остались в квартире, потому что подобное в последнее время случалось крайне редко.