Свои

— В обойме два патрона, — сказал Снайпер.

— Хватит, — сказал Политрук. — Две осечки подряд обычно не бывает. Идите уже. Долгие проводы — лишние слезы.

Старик поклонился Политруку и первым шагнул в болотную жижу, за ним в болото вошли Снайпер и Чекист.

Они слышали треск автоматных очередей. Пулемет отвечал коротко и гулко. Потом пулемет умолк. Стихли и автоматные очереди. Наконец раздался один только выстрел. Старик снял кепку и перекрестился, и Снайпер перекрестился. Чекист колебался, но потом перекрестился и он.

Чекист, Снайпер и Старик шли по лесу.

— Ты куда ведешь? — спросил Чекист.

— Увидишь, — ответил Старик.

Вдалеке виднелась деревня. Дымились трубы.

— Курцево, — сказал Старик.

— Ну, — ответил Снайпер.

— Они набегались. Время обеденное. Что, стрелок, достанешь отсюдова?

— Как два пальца обоссать, — ответил Снайпер.

— Надо уходить, — сказал Чекист.

— Придется обождать, — сказал Снайпер, рассматривая деревню в оптический прицел.

— Что случилось? — спросил Чекист.

— Еще не случилось, но может случиться. Наш полицай отсюда родом. Вон дом его матери.

— Полицмейстер?

— Мейстер, мейстер, — подтвердил Снайпер. — Во дворе полицаи. Значит, и он сам здесь. К матери, наверное, заехал.

— Метров четыреста, — определил Старик.

— Попаду в пятак, — сказал Снайпер.

Он следил за двором дома в окуляр прицела. Зарядил мелкий дождик.

— Никуда он не денется, — сказал продрогший Чекист. — Не сегодня, так завтра достанем.

— Сегодня достанем, — сказал Старик. — Прыткий он и ушлый очень. Нельзя его в живых оставлять. Не получится сейчас, засаду у кладбища сделаем.

— Получится, — ответил Снайпер. Снял с пояса немецкую фляжку в суконном чехле и протянул Старику. — Согрейтесь, папаша.

Старик глотнул и протянул фляжку Чекисту. Тот тоже глотнул и вернул фляжку Снайперу, который приложился к фляге основательно.

— Промажешь, — сказал Старик. — По пьянке.

— Еще чего, — ответил Снайпер. — От двух глотков, что ли? На финской, прежде чем на позицию выдвинуться, стакан засосешь, потому что морозы были сорок градусов, а сорок снаружи и сорок внутри очень уравновешивало.

— Он орденоносец. За финскую Красную звезду получил, — с гордостью за сына сказал Старик. И поинтересовался: — А где твой орден?

— Я же под Гродно служил. В первый день войны самолеты как налетели, мы же в одних подштанниках выскочили. А орден у меня на парадной гимнастерке был. Гимнастерку жалко. Из командирского шевиота.

— А орден? — спросил Чекист.

— Ну, орден не по моей вине утрачен, может, и дубликат дадут, а вот гимнастерку из шевиота вряд ли.

— Из шевиота точно не дадут, — согласился Старик.

— А вот и наш пострел, который всюду поспел, — сказал Снайпер.

Полицмейстер вышел на крыльцо дома, закурил немецкую сигарету. Снайпер выдохнул, задержал дыхание и нажал на спусковой крючок. Полицмейстера сбросило с крыльца.

— Полтыквы ему снес, — пояснил Снайпер.

По двору метались полицейские. Снайпер успел свалить еще одного. Полицейские залегли и открыли беспорядочную стрельбу по кустарнику возле деревни. Чекист и Снайпер лежали вдали у кромки леса.

Снайпер подобрал стреляные гильзы, разровнял примятую траву. И вдруг Чекист услышал щелчок взводимого курка. Он оглянулся и увидел ствол направленного Стариком нагана. И Снайпер загнал в патронник патрон.

— Понятно, — сказал Чекист. — Верх взяла кулацкая натура. Кто из вас меня стрелять-то будет?

— Убери наган, — предупредил отца Снайпер.

— Вернетесь, поставят к стенке за утерю документов и оружия, — сказал Старик сыну.

— Я с оружием вернусь, — ответил сын.

— Подумай, Катерина ждет.

— Подумал, — ответил Снайпер.

— До Москвы шестьсот верст, — сказал Старик.

— К зиме доберемся, — сказал Чекист.

— Сегодня какое число? — спросил Снайпер.

— С утра двадцать второе октября.

— Три месяца отвоевали. Как думаешь, сколько осталось?

— На вас хватит под самую завязку, — ответил Старик, закидывая за спину СВТ. — Я пошел девок выручать.

— План какой есть? — спросил Снайпер.

— Плана нет, — ответил Старик. — Есть два золотых царских червонца. Выкуплю.

— За два золотых выкупишь, — согласился Снайпер.

Старик обнял сына, хотел обнять Чекиста, тот отстранился и ходко пошел по берегу реки. Высокий, худой, он напоминал диковинную птицу своей подпрыгивающей походкой.

Снайпер и Чекист углубились в лес. Снайпер шел первым, Чекист за ним. Некоторое время их еще можно было рассмотреть, и наконец лес совсем поглотил их…

МИНИАТЮРЫ

ПИСАТЕЛЬНИЦА

Обычно у женщины бывает один любовник, у некоторых два, редко у кого три, а у нее сразу пять любовников, и не потому, что она была сексуально озабочена, просто все мужчины любят рассказывать о своей трудной жизни, а она была хорошей слушательницей.

Первым по времени появления и по занимаемой должности был директор института, где она работала. После поминок он всегда приезжал к ней, наверное, потому, что каждая смерть ровесника напоминала ему, что жизнь коротка, а она молода и соблазнительна.