Свое время

Свое, индивидуальное дело делается хорошо. В меру возможностей, конечно; однако подобрать каждому занятие по его способностям — работа образовательных служб, и ее тоже индивидуально выполняют люди, которые умеют это делать, если им не мешать. Человек новой эпохи — всесторонне развитая, гармоничная, самодостаточная личность. Самореализация и свобода — вот наши главные ценности, Женька, пускай тоже помпезные и пустозвонные, как и любые идеологические мемы; однако они, в отличие от твоих, работают. Работают в любой сфере, по всей линейке (предвижу твой ехидный вопрос: ну да, выстраивать линейки от рядового исполнителя до главного босса — тоже обязанность конкретно взятых свободных людей), работают на все сто. Отказ от социального мусора: всех этих интриг, подхалимства, имитации бурной деятельности, корпоративов, служебных романчиков, сплетен, — увеличивает человеческую продуктивность даже не в разы. На порядки.

Теперь уже ты говоришь, что я романтик. Будто в упор не вижу сетевой коммуникации, куда успешно переползло все, что было худшего в человеке социальном — и при этом пропали по дороге прекрасные качества воспетого тобою человека коллективного. Вижу, дорогой, прекрасно вижу. Но это игрушки по сравнению с тем, что, я уверен, пышным цветом расцвело у тебя в плебс-квартале, перед тем как окончательно рухнуть вместе с твоими идеалами. Синхронизация утомительна не только для меня, она вообще довольно громоздкий и не самый комфортный процесс. Тусовщики, и реальные, и сетевые, постепенно маргинализируются в протестную субкультуру, где им и место. Основная же масса нормальных людей, прости за оксюморон, ценит свою индивидуальность. Надежную капсулу своего хроноса. Свое время.

Ага. Вот ты и задаешь свой самый ядовитый и, как тебе кажется, убийственный вопрос: что же вы тогда нас так боитесь?

Стоп-стоп-стоп. Его, Крамера, уж точно никто не боится, никто, кроме меня, даже и не помнит. И вообще, в моем возрасте надо бы поосторожнее общаться и тем более спорить с призраками. По окончании работы пройду парочку психотестов: ясность рассудка должна всегда находиться под контролем. Равно как и моя эквосхема.

Синяя искорка уверенно движется в потоке отборных, здоровых экво. Я знаю, звучит забавно, но мне нравится визуализировать чистую абстракцию единицы нашей энергофинансовой системы в виде живых упитанных кругляшей: нечто среднее между древними монетами, кровяными тельцами и, пожалуй, слегка сперматозоидами. Старик Эбенизер Сун большой шутник. Но вставать у него на пути, покушаться на его живую активную собственность, честное слово, не стоило бы никому.

А вот и эквонакопитель плебс-квартала. Заштрихованный квадрат, безликий и серый, где-то на периферии экво­схемы, я никогда не вывожу его на экран, потому что мне это неприятно, да что там — физически больно. Видеть, как они исчезают в нем, в бездонном и ненасытном колодце, мои маленькие, крутобокие, живые.

Старческая сентиментальность. Это просто соцвыплата, благотворительный эквопоток. Чтоб они не передохли там с го­лоду, потомки тех идиотов, что пошли за тобой, Женька Крамер.

Внимание!

Я готов даже ускориться, чтобы рассмотреть получше, но, черт бы побрал возрастную инерцию и хронозамедленные настройки техники, не успеваю. Зато успеваю увидеть, что за миг перед тем, как исчезнуть в серой дыре накопителя, синяя искорка вдруг резво виляет куда-то вбок.

Дальше можно не смотреть. Сонный режим и Паютку на экран.

Значит, они были правы. Так оно и есть: на входе в плебс-квартал кто-то расщепляет эквопоток. И что самое неприятное, не уводит ручейком назад в систему (подобных мелких жуликов мне не единожды доводилось хватать за руку), а уже расщепленным ведет в эквонакопитель. Из чего следует, что серый квадрат уже не представляет собой монолитный отстойник энергетических средств, каковым мы, эквокоординаторы, привыкли его считать.

А черт знает что собой представляет.

На чем мы остановились, Женька?.. Почему мы, почему лично я боюсь плебс-квартала?

Потому что ничего толком о нем не знаю. Но, исходя из имеющейся информации, могу кое-что реконструировать и предположить. И полученная в результате картина не располагает к мало-мальски положительным эмоциям.

Они существуют на наши дотации, не пытаясь ничего предложить взамен, то есть с высокой вероятностью вообще ничего не производят. Они не заняты никаким полезным трудом: необходимости в этом нет, а реальными сверхценностями любого коллективного сообщества, о чем ты деликатно умалчивал, Крамер, являются безделье и лень. Но чем-то же они, плебс, должны заниматься! Индустрии развлечений у них, скорее всего, тоже нет — для этого необходим некий творческий потенциал, и взяться ему неоткуда. Что остается? Правильно. Секс.