Свобода, власть и собственность

И патологическая тяга к самой смерти, к бездне, наверное, отсюда же — от неосознаваемого желания разом избавиться от всех страхов, от неизбежного, затяжного умирания, от страха перед жизнью-смертью.

Борьба между богом и дьяволом сознания и есть, очевидно, главная пружина всех человеческих коллизий. Чем меньше защищен человек от страха смерти, тем больше этот страх овладевает им вместе со всеми своими «бесами». И люди испокон веков, осознанно или подсознательно, ищут защиты от страха перед смертью.

Что нее может защитить нас от него? Думается, полнота жизни, — возможность удовлетворять наши основополагающие потребности: возможность быть добрым, возможность любить, творить, созидать (и для этого познавать). Иначе говоря, быть нужным людям, быть не одному, ибо вместе легче бороться со страхами и легче «оставить добрый след».

Одиночество непереносимо для человека. Зло нее увеличивает одиночество. Поэтому стремление к добру — к преодолению одиночества, — не может не быть имманентным для человеческой природы.

Но чтобы быть добрым, повторю, надо иметь возможность делать добрые дела, влиять на мир и на людей. Когда у нас нет такой возможности, мы черствеем, теряем способность к сочувствию и к сопереживанию.

Короче говоря, люди «приговорены» либо к тому, чтобы в конце концов создать такие условия, при которых они могли бы быть активно добрыми, либо «броситься в бездну», для чего у них уже есть реальные возможности и средства.

Очевидно, чтобы иметь возможность быть активно добрым, иметь возможность для добротворчества, человек должен обладать свободой. Свободой мысли и ее реализации. (Видимо, именно потому свободный человек ни о чем так мало не думает, как о смерти). Истина азбучная.

Но, к сожалению, не совсем так «азбучна» другая истина, а именно, что свобода немыслима без власти. Без власти над ходом своей жизни и жизни общества.

Свобода без власти возможна только в полном одиночестве, в пустыне. В обществе же свобода без власти — фикция.

Свобода и власть — неразлучная пара, две стороны одной и той же медали, название которой — возможность. Свободу и власть с еще большей необходимостью (чем строй и путь) надо объединять в одно понятие: власть-свобода.

Великой бедой человечества представляется то, что очень многие еще люди, даже иные философы, не осознают этой связи: априорно исходят из невозможности гармонического сочетания свободы и власти. Ведь до сих пор везде и всегда власть ущемляла свободу, а свобода противостояла (в понятии людей) власти.

Иные философы говорят о «пустоте» свободы и даже о страхе перед ней, как перед всякой пустотой; говорят о кризисе и трагедии свободы, так как люди, мол, обладают или стремятся лишь к «отрицательной» свободе (свободе от чего-то). И одни предлагают мужественно переносить страх перед «пустотой-свободой», другие — заполнить ее служением Богу. На мой взгляд, повторю, все это результат или эмпиризма или непонимания природы человека, а иногда может и чего-нибудь похуже. Например, страха перед необходимостью поделиться властью!

Свобода не может быть пустой для человека, если он при этом обладает еще и властью — возможностью творить добро и защищать себя от страха смерти. Не может быть у человека и страха перед настоящей полной свободой, свободой-властью.

Иное дело, когда рабу говорит его хозяин: «Вот тебе твоя желанная свобода, иди на все четыре стороны, а власть и все, что ее дает, я оставляю себе». Такая «отрицательная» свобода, конечно, покажется рабу или страшной, или пустой.

Дайте людям настоящую свободу, и они найдут, для чего ее применять. Проблемы, стоящие перед человечеством, велики и неизбывны. И настоящая свобода сама по себе неразрывно, диалектически связана с ответственностью. Она не только дает, но и очень много требует.

Свобода же без власти в лучшем случае — лишь свобода пассивной защиты от явного зла и крайнего угнетения, от крайнего и явного злоупотребления властью со стороны власть и собственность имущих. Она в лучшем случае дает возможность лишь сдерживать наступление зла, может быть, далее временно вынуждать его к отступлению. Но зло, как показывает опыт, перегруппировав свои силы, или сменив обличье, неизменно вновь переходит в наступление, находит слабые места, обходные пути и свои поражения превращает в победы. Врага нельзя победить лишь с помощью обороны. И вся история человечества представляет собой, если вглядеться, картину медленного (а иногда и быстрого), но верного наступления зла, наносящего всё более тяжелые и опустошительные удары, всё более деморализуя людей, сильнее подчиняя их страху перед будущим (точнее, перед отсутствием будущего) и в результате вербуя среди них всё новых и новых вассалов в свою армию. Сейчас, по мнению Норберта Винера («Кибернетика и общество»), зло подошло уже к последней черте, и человечеству отступать больше некуда.