Свистопляска

Я не успела спросить, во сколько точно должен он начинать свои морские путешествия, в дверь постучал сержант. Неожиданно увидев майора, сержант то ли хотел броситься ему в ноги, то ли на шею, во всяком случае сделал такое движение, но сдержался и ограничился тем, что расцвел и дрожащим от радости голосом произнес:

— О, клянусь всей селедкой в море! Ангел небесный! То есть, того, разрешите доложить, пан майор.., даже Лоллобриджиде я бы так не обрадовался!

— Давно меня так никто не встречал, — отозвался майор. — Садись, Янек, отставить рапорт, я сюда приехал в отпуск, и послушай самые свежие известия. Или у тебя что срочное?

Сержант явно предпочел бы пуститься вприсядку, но послушно сел, хотя рот сам собой растянулся до ушей.

— Да нет, ничего особо срочного. А что у вас? Болек повторил свое сообщение.

— Так во сколько ты обязан выходить в море? — наконец задала я свой вопрос.

— Сразу же после рыбаков. Не позже шести утра.

— Смилуйся, Господи...

— Ничего страшного, — вмешался сержант. — Я имею право купаться на утренней зорьке. Никто не может мне запретить! Купаться могу и в порту.

Болек настолько был удручен своими проблемами, что не сразу понял смысл предложения сержанта.

— А зачем?

— А затем, что тебе могут всучить медведя в последнюю секунду, — пояснила я. — Тебе велели плавать с лодочкой или без?

— С лодочкой на буксире.

— Ну вот видишь. Могут перехватить даже в море, вдруг какой аквалангист выставит голову и передаст тебе контрабанду. Очень надеюсь, сержант будет купаться с биноклем в руках.

— Не такой уж я дурак, чтобы не подумать об этом, — подтвердил сержант.

Майор загодя подумал о предстоящей конференции и запасся необходимыми напитками. Были и кофе, и чай, и пиво, и минералка — необходимая принадлежность всякого уважающего себя бюрократического сборища. Выбрав бутылки похолоднее и разлив напитки, майор задумчиво произнес:

— Самое смешное в том, что даже если мы перехватим аквалангиста, это ещё не доказательство. Медведь окажется пустым, а плавать с аквалангом никому не возбраняется. Ну, узнаем фамилию, скажите, какое достижение! Правда, будем знать, что они приступили к осуществлению своего таинственного плана.

— Таинственного! — презрительно фыркнул Яцек. Я резко повернулась к нему.

— Так ты что-то знаешь?

— Все. Но при даме не стану выражаться, какая мне от этого польза.

— Не выражайся, только и нам скажи, что же тебе стало известно.

— Я только что рассказал майору.

— Насколько я майора знаю, для себя придержит. Мне тоже интересно!

— Ну ладно. Разрешите, пан майор? Драгоценные камни поступают от русских непрерывным потоком, раз больше, раз меньше. Сейчас наклевывается крупная партия. И над ними — никакого контроля. Баснословная прибыль, потому как договорились с одним таким дельцом в Германии, тот выставляет их на подпольный аукцион, чтобы не платить налогов. И у меня есть основание полагать, что все это сокровище затеряется по дороге, кто-то намерен прикарманить единолично, отсюда и эти идиотские штучки с медведем и лодочкой. Все свистнет посредник, то есть ты, и концы в воду...

Яцек мотнул подбородком в сторону Болека. Тот в нервах долил себе в минералку кофе из термоса и огрызнулся:

— Из двух зол я уж предпочел бы прикарманить сам.

— Что прикарманить-то? — усмехнулся Яцек. — Да ты камешки и в глаза не увидишь, пройдут стороной. Так вот, из элиты никто о таком плане и не подозревает, уже собираются нагреть руки, как обычно, а отец откуда-то прознал. Думаю, подкупил кое-кого и радовался, как одни мошенники облапошат других. Я бы ни в жизнь ни о чем не догадался, если бы не сопоставил отрывочных сведений с той свистопляской, которую обнаружил в Крынице. Ведь что выясняется? Тебя знают человека три, не больше, с остальными у тебя никаких контактов не было, так что ты ничего не знаешь, а к ментам.., ох, извините...

— Да ладно, чего уж там, — махнул рукой майор.

— А в полицию, если тебе такая дурь в голову взбредет, можешь обращаться сколько влезет, тут не полиция распоряжается. Надумаешь обратиться в прокуратуру — любой прокурор тебя пинками выгонит за дверь и предупредит кого надо. Нет, не к кому тебе обратиться, ты вообще всплывешь — возможно, и в буквальном смысле — пост фактум, и, как всегда, все сведется к несчастному случаю на воде. А тем объяснят — неудачно выбрали посредника, уж извините. Впрочем, возможно, того, кто выбирал, тоже ликвидируют.

— Да, действительно свистопляска! — вздохнул сержант.

— И тем не менее благодаря этому у нас появляются шансы, — твердо сказал майор. — Война между преступниками нарушит их солидарность, один подставит другого из мести.

Яцек высказал предположение:

— Правильно, ведь может случиться и так, что тебя устранят незаметно, чтобы ни следа не осталось, неизвестно куда ты делся, мог и в Аргентину смыться. А здесь прикончат того, кто тебя нанял, ведь он становится главной фигурой. А такая вот одноразовая прибыль — это попутная польза от ликвидации противника.