Свирепый чёрт Лялечка

— А ты взорви его! — Внесла свое предложение Лялечка.

— Это еще что такое?

— Ох, темнота, Нобеля на вас нету со своим динамитом. Ну, снеси, а на его месте бассейн построй.

— На хрена бассейн?

— Чтобы люди купались.

— Перебьются. Речка рядом. А обязательно сносить? — В голосе царя слышалось сожаление. Дворец, не смотря на свою историю, был величественен и красив.

— Совсем не обязательно. Это я, как Чёрт, обязана была внести такое предложение.

И, вдруг, Лялечка бросилась бежать вслед за достигшими уже края площади друзьями. Ничего не понимания, я ринулся вдогонку. Наверное, она умела все. Бегать, уж точно. Я едва поспевал за Чёртовушкой.

Она остановилась перед недоуменным медведем.

— Забыла что?

— Вы, это, того…, - голос Лялечки как-то неестественно дрожал, — смотрите не передумайте жить возле Кабалкиного домика. А то уйдете куда-нибудь, навсегда…

— Мы же обещали…

— Вот, и правильно. Помните, это Чёртям обманывать можно, а Чёртей нельзя.

Лялечка еще раз обняла медведя, погладила зайчика и успокоенная пошла во дворец.

Старый знакомый

В зал вошел начальник стражи.

— Ваше Величество, там смутьяна отловили. Вернее, отобрали у разъяренной толпы. Думаю, тебе будет интересно на него взглянуть.

— Давай посмотрим, правильно ли ты думаешь. — Не стал возражать Далдон.

По знаку воеводы в зал вволокли Хитроблуда. Его трудно было узнать: разодранная сутана, множественные ссадины и синяки. Завершали картину редкие пучки разноцветных волос — все что осталось от ирокеза.

Как только Лялечка опознала в нем папика, который той далекой ночью попытался овладеть ею, тут же пригнулась.

— Ты до сих пор его боишься? — Удивленно спросил я Чёртовушку.

— Я и тогда его не боялась.

— Зачем же прячешься?

— Сюрприз хочу сделать.

— Он призывал народ вернуться в лоно церкви, — доложил стражник, — огнем и мечом искоренить ересь. Себя объявил новым Паханом. Еле отбили его у толпы. Уж очень народ хотел посмотреть, как горят кардиналы.

— Значит, твое преосвященство, ты снова хотел вернуть мир под священный гнет? Чтобы опять полыхали костры, и всем заправляли папики? А ты, выходит, новый генсек? Хрена лысого!

— Каюсь, был не прав. Но я не виноват. Услышал голос божий, призвавший меня нести слово господнее в потерявшие веру массы. При определении моей судьбы, прошу учесть сие обстоятельство и быть снисходительным…

— Гм…, - Царь на секунду задумался. — Решение участи бывшего кардинала требует более официальной обстановки. Ни кто не против, если мы будем принимать решение в тронном зале?

Возражений не последовало. Однако, вопреки моим ожиданиям, переходить из трапезной ни куда не пришлось. По знаку Далдона слуги убрали царское кресло, а на его место водрузили трон, находящийся до этого в прилегающей кладовке. Принесли корону и горностаевую мантию. Монарх облачился, сел и вновь обратился к кардиналу:

— Итак, ты утверждаешь, что с тобой разговаривал бог, и, именно он, внушил тебе объявить себя новым Паханом?

— Точно так. Разве могу я лгать по поводу таких вещей? Гнев Господа страшен, и кара неотвратима.

— А по моим сведениям, как раз из-за Пахана бог проклял этот мир и покинул его.

— Может оно и так. Только тот был плохим Паханом, а я буду хорошим. Жечь никого не стану, — Хитроблуд бросил на меня быстрый взгляд, — только морозить в современных криогенных установках.

— Опять — двадцать пять! — Обескуражено воскликнул царь. — Его только могила исправит.

— Нет! Я сам исправлюсь! Без могилы. Не хочу больше быть Паханом, согласен на должность придворного духовника.

— Во тебе, — Далдон показал Хитроблуду кукиш, — ты и так достаточно моей кровушки попил. Нет, но каков наглец?! Я тут решаю как с ним поступить: то ли предать казни, то ли амнистировать в ознаменование бракосочетания дочерей, итить их упокойную матушку, а он о непыльной работе печется! Соблаговолил отказаться от святого престола! Сдается мне, что ты не подпадаешь под амнистию…

Хитроблуд рухнул на колени и протянул руки в безмолвном умоляющем жесте.

И.О. царя

— Прикрой меня. — Попросила Лялечка. — Хочу незаметно с дядей Далдоном поговорить.

Я привстал, пытаясь закрыть обзор Хитроблуду, а Чёртовушка скользнула за спинку трона и стала что-то нашептывать царю. Далдон прыснул, предупредил: «Только сразу не начинай, не хочу ничего пропустить», после чего состроил серьезную физиономию:

— Замотался я с вами совсем. У меня же дел не меряно. К свадьбе надо готовиться, и вообще… Короче, некогда мне царствовать. Вот, она теперь вместо меня будет, — монарх снял с головы корону и вручил ее вынырнувшей из-за трона Лялечке, — пока я с делами не покончу.

И вышел из залы, насвистывая что-то веселенькое.

По мере передачи царских полномочий глаза Хитроблуда округлялись все больше и больше, а когда Чёртовушка взобралась с ногами на трон и водрузила себе на голову корону, утонувшую в пышных волосах, напевая:

— Я буду вместо, вместо, вместо него,

Владеть всем царством, честно, честная, ё,

Я буду вместо, вместо, вместо него, ля-ля.

Рот кардинала распахнулся, и оттуда вырвался то ли всхлип, то ли стон.