Свинцовый хеппи-энд

- Валерий Иванович ростом невелик, - произнес Крутой, продолжая, скорчившись, сидеть на полу. - Видит плохо, очки носит затемненные. Говорит складно. Что еще? В зоне вроде бы не был. Точно не был, я бы выкупил его. А Яков Михайлович? Этот поприметнее и в зоне бывал. С одним чуваком сидел, он его к нам и привел. Этого уж ни с кем не спутать. Лыс, как колено, бровей нет, глаза выпуклые. Короче, морда у него только людей пугать...

Раевский тут же передал его слова Бурлаку. Облик Валерия Ивановича не навел того ни на какие мысли, зато как только он услышал о приметах Якова Михайловича, он тут же оживился.

- Да это же Кандыба! - вскрикнул он. - Это Яков Кандыба, никаких сомнений. В розыске он, давно в розыске. Сидел за разбой, бежал из заключения лет восемь или девять назад, поймать его не удалось... Да... Это серьезный человек.

- Опасный? - взволнованно произнес Раевский.

- Не то слово. Не человек - робот. Ни эмоций, ни страстей, только жестокость и расчет. Его не только за побег, но и за двойное убийство в розыск объявили. Еще три года назад. И никаких сведений, умеет он ховаться. Говорят, только по ночам ходит, как упырь. Ладно, Владимир Алексеевич, учтем, все учтем..,

- А может быть, не надо ставить в известность севастопольских оперативников? - засомневался Раевский. - Мы сами поедем туда и все сделаем. Я боюсь, напортачат они там. Не Кандыба нам нужен, а наша Варенька.

- Я предупрежу, Владимир Алексеевич, - мягко сказал Бурлак. - Там опытные люди, они сумеют сделать так, как надо. Может быть, засаду организуют. Ну, разберутся на месте. Времени-то тоже нельзя терять, это в ваших же интересах.

- Поэтому я и позвонил вам, - вздохнул Раевский.

Попрощавшись с Бурлаком, он окинул взглядом корчившегося на полу Крутого. Рядом с ним стоял Сергей и глядел на бандита каким-то мутным, странным взглядом.

- Одевайся, сволочь, - произнес Раевский. -. Противно на тебя глядеть.

- Встать не могу, - стонал Крутой.

Его подняли с пола, швырнули одежду. Он стал медленно одеваться.

Робко вошла в комнату и его подружка. Крутой с ненавистью поглядел на нее. Она съежилась от его взгляда и накинула на себя халатик. Села на самый дальний стул и затравленным взглядом глядела на все происходящее.

- Еще один вопрос, - тихо произнес Сергей, глядя на Крутого в упор. - Кто в Стамбуле убил того русского мужчину, который попытался заступиться за женщину?

- Это он, - прохрипел Крутой, отводя взгляд. - Это все Яков...

- Врешь, собака. Все врешь... - процедил Сергей.

- Погоди, Сережа, выясним, все выясним... - решил вмешаться Раевский. Сейчас главное другое - спасти ее, а остальное потом. Ты поедешь с нами, Глуздырев. Твоей даме ни к чему слышать о том, что ты будешь вещать нам. А вам, дамочка, скажу вот что - избави вас бог кому-нибудь сказать, что здесь происходило. У вашего кавалера сейчас две жизненные перспективы - пожизненное заключение или легкая смерть. И мы подумаем, что ему предложить. Так что ваша любовь закончена раз и навсегда, будьте в этом уверены. Ищите себе другого хахаля и этого не бойтесь. С ним покончено.

- А за что? Не нужен мне другой! Я люблю его! - вдруг запальчиво закричала подруга Крутого.

- Любите воспоминания, - ледяным тоном произнес Раевский. - А он не должен топтать землю. Слишком много зла он принес людям и не имеет никакого права на жизнь. Оделся?! Тогда пошел вперед! Простись со своей подругой и не буравь ее глазами, она перед тобой ни в чем не виновата.

- Один вопрос к вам, если можно, - пробубнил Крутой. - Как вы на меня вышли?

- Вообще-то это тайна, но поскольку ты, как это у вас говорится, труп, скажу. Меньше отношений надо выяснять на улице со своими бабами, шататься меньше, следить меньше. Ты тут всех за дураков держишь. Повезло вам в Турции, крупно повезло, так ты полагаешь, что всегда так должно везти? Так не бывает, Крутой. Слухами земля полнится, а ты же не невидимка, вон ты какой здоровенный лоб, настоящая горилла. Все, времени нет! Пошел вперед!

Крутой как-то неопределенно махнул здоровенной ручищей всхлипывающей подруге и, хромая, поплелся к выходу. Двое взяли его под руки и помогли выйти.

Раевский попросил Сергея сесть в машину Марчука, а сам сел с Генрихом. Крутого посадили в эту же машину на заднее сиденье, надев на него наручники. Рядом сели двое телохранителей.

- Рассказывай все в мельчайших подробностях, - приказал Раевский, когда они сели в машину. - Погоди только минутку. Генрих, давай на наш аэродром. Я позвоню, чтобы готовили самолет. Летим в Севастополь. Погода только уж больно безрадостная, - добавил он.

Действительно, в этот декабрьский день повалил сильный снег, дул холодный ветер, и погода вполне могла оказаться и нелетной. Раевский перестал сомневаться в правильности своего звонка Бурлаку. Он позвонил на аэродром, где находился его личный самолет, и распорядился готовить его к полету.