Свинцовый бриз

Макаркин вышел в город, взял такси и отправился на вокзал. Игнат плотно сидел у него на хвосте — в надежде, что люди Питона проявят себя. Но Макарка встал в очередь, взял в кассе билет на ближайший поезд до Москвы. Перекусил в буфете, устроился в кресле и закрыл глаза, пытаясь заснуть. Игнату и его помощнику пришлось ждать поезда вместе с ним. Но если Макаркин отдыхал, то им приходилось изучать людей, крутившихся возле него. В конце концов внимание привлекла пожилая женщина в пуховом платке, которая подсела к Макаркину, грубо толкнув его локтем. Тот окрысился, но быстро умолк. Женщина что-то сказала ему, поднялась и направилась к выходу. Замков издалека глянул на Игната, но тот отрицательно покачал головой. Женщину, конечно, можно было взять и допросить, но вдруг за ней наблюдают.

Какое-то время Макаркин сидел, зевал, потягиваясь. Затем отправился в туалет — в конце перрона. Но, справив нужду, Макаркин повернул не к вокзалу, а спрыгнул с перрона. Чуть погодя, перемахнув через забор, он оказался на улице, примыкающей к вокзалу. Но Игнат готов был к такому маневру и сел на хвост машине, которую остановил Макаркин.

Замков и Гривнев остались на вокзале, за Макаркиным Игнат отправился в паре с Чабановым. Виталик уверенно вел свою «копейку», но иногда он сжимал руль так, что белели костяшки пальцев. Нервничал опер, и его можно было понять.

Макаркин, казалось, остановил первую попавшуюся машину, но, возможно, его подобрали свои. Игнат открыл список в блокноте, номер на белой «семерке» в ней не значился. Возможно, случайная машина. А может, преступники установили на автомобиле номер, который еще не успел попасть в сводку.

«Семерка» завезла Макаркина в дебри Шесхариса, уже стемнело, когда машина подъехала к дому в тупике. Макаркин выходил из машины, Игнат наблюдал за ним и не заметил, как из темноты вышли двое. Один распахнул правую заднюю дверь, другой — левую, и оба разом сели. Игнат повернулся к ним, и ему в щеку ткнулся ствол пистолета. Второй бандит, раскатывая и удлиняя вязаную шапочку, взял на прицел Чабанова. Маска не сразу скрыла лицо, Игнат успел увидеть усы под крупным носом.

— Вперед смотри! — сказал усатый, обращаясь и к нему, и к Чабанову. — Пока есть чем!

Игнат кивнул. Переиграли их бандиты, выследили, заманили в западню. Место практически безлюдное, а если кто-то из обитателей квартала и услышит звуки выстрелов, толку от этого никакого.

— Питон? — спросил Игнат.

— Откуда знаешь? — В голосе усатого угадывалось удивление.

— Знаю.

Игнат не думал щадить Макарку, который вольно или невольно заманил их в западню. Тем более что он уже скрылся из виду. Игнат не видел, как он зашел в дом и в какой именно дом. А может, он остался в «семерке», которая неторопливо разворачивалась у крайнего дома.

— Многое про тебя знаю.

— Неужели жена рассказала?

— А ты называл ей свое имя?

— Нет, но, может, кто-то ляпнул, не подумав. Мы ее пальцем не тронули.

Игнат промолчал, и Питону это не понравилось.

— Ты слышишь? Пальцем не тронули!

— А пальцы у нас большие. И толстые! — тыкнул второй бандит, вдавливая ствол в затылок Игната.

— Чего ты хочешь, Питон?

— Чего я хочу?… Ну, Макарку, я смотрю, вы нам вернули.

— Так не за что его держать.

— А если было бы за что?

— Если ты думаешь, что я буду плясать под твою дудку, сразу застрели. Чего зря слова говорить?

За спиной звонко и даже оглушительно щелкнул спусковой механизм. Судя по звуку, сработал курок револьвера. Хорошо, что вхолостую.

— Ты не думай, начальник, барабан не пустой, — усмехнулся Питон. — Один патрон там есть. Какой он там в очереди, не знаю, так что не кидайся словами.

— Не буду я плясать под вашу дудку! — повторил Игнат.

И снова с оглушительным щелчком прокрутился барабан.

— Еще скажи! — засмеялся Питон.

— Стреляй! — кивнул Игнат, глядя на проезжающую навстречу «семерку».

Он, конечно же, боялся смерти, но лучше пуля, чем бесчестье. Иногда он думал об этом с иронией умудренного жизнью человека, но сейчас готов был умереть всерьез.

— Жену мы тебе вернули, — сказал Питон.

— И что?

— А где Баштан и остальные, не знаем.

— Ну конечно!

— И ты их не ищи. Уехали они, в бега подались.

— Баштан в законе…

— Барыга он. Никто за него не подпишется. Но это уже наши дела.

— Ваши дела там, где закон не нарушают. А там, где беспредел, там наше право.

— Какой беспредел? Кто из мирных пострадал? Нормально все… Короче, будем договариваться.

— Под дулом пистолета?

— Ну, ствол и у тебя есть. Мы же его не забираем.

— Не будет никакого договора.

— Хорошо, можешь меня задержать. Вот прямо сейчас! И что ты мне предъявишь? Ствол у меня газовый, да еще и без патронов. Баштана ты мне не пришьешь. Жену свою… Жену ты свою не убережешь. Можешь в Ростов ее к своей матери отправить. Мы ее и там найдем. И, конечно же, ничего не сделаем. Мы мирные люди. Но с бронепоездом… А ваш бронепоезд все, спекся. Нет больше Страны Советов!..

— Закон остался.

— Давай по закону, я не против. Улики против нас есть? Нет. Какие проблемы?

— Проблема в том, что ты не можешь свободно ходить по улицам. А хочется!.. И дом на улице Репина простаивает, да?