Свинцовые тюльпаны

— Проваливай! — услышал Руслан вожделенные слова. Без суеты, но быстро завел двигатель, включил передачу.

И почти сразу услышал сзади:

— Стоять! Стоять, я сказал! Дверь открой заднюю!

У Маметбаева неприятно засосало под ложечкой. Судя по всему, просто так выкрутиться не удавалось. Мент, не дожидаясь выполнения приказа, уже сам рванул на себя ручку и влез лучом фонаря в салон.

— Там у него девка лежит! И, похоже, мертвая!

Глазастый милиционер заметил-таки притаившуюся Юлию, сил которой хватило лишь на то, чтобы сползти вниз, под сиденье, и прикинуться ветошью. Дело приобретало неприятный оборот.

— Да ты труп пытался скрыть, сука! — Первый мент тяжелой трусцой вернулся к машине.

— Не трогайте ее! Живая она, — спокойно отрубил Руслан, оставаясь на своем месте. Служители закона даже слегка опешили от такой наглости. Они рассчитывали на иную реакцию: на то, что пойманный с поличным начнет убегать или в крайнем случае испугается, занервничает. Но ничего подобного в поведении таксиста и в помине не было. — Жена это моя, — с внезапной болью в голосе продолжал тот. — В торговом центре работала, когда туда эти сволочи-мятежники ворвались. Сутки над ней глумились, падлы! Порвал бы глотки всем, но они слиняли…

«Супруга», словно в подтверждение этих слов, издала протяжный стон. Сделавший находку милиционер неуверенно шагнул в сторону и захлопнул дверцу:

— Тебе, придурок, в больницу надо ехать… Республиканская вроде принимает еще…

Товарищ толкнул его кулаком в плечо:

— Ты ему поверил? Ты чего? Он же звездит, как дышит! Какая, на хрен, жена!

Он наставил автомат на Руслана и торопливо, насколько позволял вес обмундирования, обежал легковушку. Пыхтя и громыхая железяками «сбруи», ввалился на переднее кресло, рядом с Русланом, отмахнувшись от вяло протестующего напарника. В алчных глазах горела ясная перспектива раскрутить попавшего в переплет водилу на крупные бабки.

— Так… — выдохнул он, пристраивая несподручный в тесной машине автомат между широких ляжек. — Слушай сюда, урод! Будешь мулле рассказывать, какая она тебе жена, — она же русская! Решил шлюху себе завести под шумок — молодец! Только делиться надо, понимаешь? За то, что хотел на халяву проскочить, — с тебя штраф. Десять кусков. И за то, что меня пытался провести, — еще десять. Итого — двадцать косарей. Зелени. Понял?

Искатель прекрасно понял. Понял, что все закрутилось в худшую сторону.

— У меня нет таких денег, — он по-прежнему был выдержан и спокоен. Этим рисковал разъярить обирателя, но и не давал возможности охаметь совершенно.

Рэкетир в форме с натугой стянул с башки обшитый пластинами брони шлем. Обтер потный лоб ладошкой, ухмыльнулся:

— Ясное дело — с собой такую сумму сейчас только дебилы возят! Звони кому хочешь, куда хочешь. Пусть подсуетятся и привезут бабосы. Времени у тебя — час. Понял?

Маметбаев отрицательно покачал головой. Уже второй раз за день ему приходилось торговаться за чью-то жизнь. Не слишком ли он увлекся коммерцией?

— Давай так, командир, — предложил он. — Со шлюхой ты не угадал, и тебя я обманывать не собирался. Поэтому я даю тысячу — все, что у меня есть с собой, и мы мирно расходимся. Идет?

Мент заржал. А потом злоба перекосила его физиономию.

— Ты меня снова кинуть собрался, шакал? Думаешь, я тебя арестовывать буду, в обезьянник посажу? Хрен! Я тебе прямо здесь череп разнесу и скажу, что пытался бежать. Мои ребята подтвердят. Время смутное, никто даже разбираться не станет. А девку эту, кем бы она тебе ни приходилась, по кругу пустим. Хорошенько так, со смаком, на шестерых. А потом, если выживет, в аул брату ее отдам, пусть казаны чистит и чабанов ублажает до старости. Ты этого хочешь?

— Нет, — безо всякой интонации произнес Руслан и посмотрел прямо в глаза омоновцу. — Ты так не сделаешь. Знаешь, почему?

Здоровяк под ледяным, ничего не выражающим взглядом отчего-то занервничал. Крупные капли пота выступили на лбу, хоть жарко в салоне не было.

— Ты совсем охренел? — начал заводиться он. Но Искатель перебил его. Грубо и бесцеремонно. Осторожность и манеры — в прошлом, ведь уже приведен в действие запасной план.

— Заткнись и слушай. Я не боюсь смерти, — отчеканил он, переводя взгляд на свою ладонь. — А ты боишься.

Правоохранитель вслед за Маметбаевым глянул вниз и вздрогнул — в руке таксиста, скромно отсвечивая насечками, лежала граната. Скоба прижата большим пальцем, кольца нет.

— Э-э-э! — только и смог выдавить здоровяк, сглатывая внезапно загустевшую слюну. Руслан кивнул:

— Ты правильно все уяснил. Это старая, добрая «Ф-1». «Бронник» тебе не поможет. Выскочить не успеешь — запал укорочен до двух секунд.

Говоря намеренно негромко, Руслан медленно повернул кисть ладонью к полу и опустил руку, чтобы их тайну не было видно снаружи.

Вымогатель замер в нелепой позе. С автоматом в ногах, занятыми «сферой» руками, зажатый собственным ростом в тесноте легковушки — он выглядел беспомощным, как слон, угодивший в яму.