Свидание с убийцей

Посмотрев на Коннота, оба вице-президента одновременно молча кивнули, словно пара марионеток. Они все время были молчаливыми и неразговорчивыми, но Эмори это не обескураживало. Он понимал, что так положено. Именно так большие люди ведут дела. Это урок, который ему тоже следует усвоить.

Теперь, когда гости покончили с едой, Эмори почувствовал их нетерпение. Коннот стал часто поглядывать на свои украшенные бриллиантами наручные золотые часы. Поэтому, как только официантка поставила на стол четыре бутылки холодного пива, Эмори приступил к делу.

— Все под контролем. Делрей не мог выбрать лучшего времени для того, чтобы умереть. — Гости заулыбались. — При всем моем уважении к покойному.

— А как насчет миссис Корбетт? — поинтересовалась одна из марионеток. — Она унаследовала ранчо?

— Да, унаследовала.

— Разве это не проблема? — спросил Коннот. — Вы говорили мне, что она так же твердо настроена против продажи ранчо, как и ее свекор.

Эмори откинулся назад и положил руку на край кабинки.

— Так было при жизни ее свекра. Чти свекра своего! Она не хотела ему перечить.

— И вы думаете, что сейчас она согласится?

— Я в этом уверен, — небрежно ответил Эмори. — Как она сможет одна управлять таким ранчо? Она не сможет. Она глухонемая. Ей понадобится не так много времени, чтобы это понять. Дайте ей неделю-другую, и она поймет, что такое ей не по силам. И конечно, — он сделал паузу и засмеялся, — я буду рядом, напоминая ей обо всех трудностях. Я стану советовать ей быстрее продать ранчо, пока вы не передумали и не начали искать другой участок.

Сидевший напротив воротила отставил в сторону свое нетронутое пиво.

— Почему вы думаете, что сможете оказать на нее какое-то влияние?

— Ну, во-первых, есть банковский кредит, который я могу использовать как рычаг воздействия. Потом, у нее уже были неприятности со стадом. — Хихикнув, он добавил: — Они ведь могут повториться.

— Этот ваш мексиканец надежен? — спросил Эмори его сосед по столику.

— Если вы ему заплатите, Джесси Гарсия будет трахать собственную мать при двенадцати свидетелях.

— Вы уверены, что ответственность за отравление скота не будет возложена на вас?

Ни в коем случае. Собственно, сейчас, пока мы разговариваем, кое-кого уже раскручивают в связи с этим преступлением.

Эмори не видел смысла рассказывать им о беспокоившем его работнике. Судя по первому впечатлению, это наглый сукин сын, который сует нос в чужие дела. Эмори не хотел рисковать тем, что ковбой может настроить Анну Корбетт против него, Эмори, и его советов. Надо было обязательно избавиться от этого работника.

И потом еще Гарсия. Несмотря на то что Эмори сейчас сказал о мексиканце, Гарсия заставлял его нервничать. А если кто-то предложит жулику больше пятидесяти долларов за то, чтобы он сказал, кто нанял его отравить соль для коров на пастбище Корбетта? Обычно он не выдает своих клиентов, но кто знает, что может случиться? Возможно, у него плохой год и ему нужны деньги.

Что же предпринял Эмори? Он разом решил две проблемы. Как представитель банка, обеспокоенный тем, что выданный им кредит может быть не возвращен, он позвонил в управление шерифа и поделился своей тревогой относительно бессмысленного убийства ценного скота, по времени совпавшего с приемом на работу нового батрака. Его заверили, что разберутся.

Вот так легко Эмори снял с себя подозрения в отравлении скота, переложив их на другого. Пусть теперь управление шерифа занимается ковбоем. Это может продлиться довольно долго, а Эмори пока будет без помех работать с Анной.

Нет, все получилось просто великолепно.

— Поверьте, — сказал он, — этот Гарсия настоящий гений. Я даже подумываю о том, чтобы использовать его снова. Анна Корбетт до безумия любит своего сына, и это открывает перед нами широкие возможности. За хорошую цену Гарсия может творчески подойти к делу.

Трое из «Ист-парк» обменялись тревожными взглядами. Заметив это, Эмори быстро добавил:

— Конечно, я не хотел бы прибегать к такого рода давлению. Оно будет применено только в крайнем случае и только после обсуждения с вами.

Надеюсь, вы понимаете, мистер Ломаке, — проговорил один из вице-президентов, — что, если ваше имя когда-либо будет упоминаться в связи с каким-либо преступлением, «Ист-парк» придется заявить о своей полной непричастности к делу. Мы никогда не санкционируем преступную деятельность.

Черт побери! Даже сегодня перед завтраком Коннот наверняка занимался преступной деятельностью. Эмори об этом знал, и Коннот знал, что он знает.

Тем не менее Эмори согласился:

— Конечно. Я просто сказал, не подумав. Скорее всего, это не понадобится. На что я больше всего полагаюсь и что может оказаться самым эффективным — это наши личные отношения.

Как он и надеялся, гости заинтересовались. Коннот прямо-таки насторожил уши.

— Ваши личные отношения с кем?

— С миссис Корбетт.

— О них я не знал.

Эмори снял руку с края кабинки и неловко пожал плечами.