Свидание с морем

— Заходи, весёлый человек, побеседуем, — отозвался Иван Иванович.

Но тут со двора забежал мальчик с суком в руке:

— Иван Иванович, может, хватит? Иван Иванович осмотрел сук:

— Здесь потри шкуркой, здесь вычисти, чтобы не было никаких шероховатостей.

— А я думал, что уже хорошо.

— Надо, чтобы было отлично. Иди старайся. Мальчик пошёл стараться, а Иван Иванович спросил Игоря:

— Какое у тебя дело, весёлый человек?

— У меня... — начал он, но тут подбежал другой пионер.

— Иван Иванович, можно уже лицо вырезать?

— Покажи-ка... Кору зачем оставил? Сдирай, сдирай, не жалей. При обработке всё равно она разлохматится.

Пионера оттеснила девочка с фанеркой:

— Иван Иванович, изобразите мне мордочку!

— Давай... — Иван Иванович взял фанерку и карандаш. — Какую бы здесь изобразить мордочку?.. Вероятно, собаческую. — Быстро нарисовал собачку с висячими ушами. — Вот такая будет собака. Иди, вырезай.

— Ой, какая у меня собачка! — пискнула девочка и убежала.

Тут же на её месте возникла другая:

— Иван Иванович, пожалуйста, подпилите мне ноги, а то он шатается!

Иван Иванович взял фигурку какого-то нестандартного зверя, отпилил маленькой пилкой кусок задней ноги и поставил на стол.

— Ой, как ровно стоит! — обрадовалась девочка. — Теперь можно лаком покрывать?

Иван Иванович нахмурился:

— Лодыри... Всё бы вам лаком покрывать. Такого лешего лаком покрыть — только испортить. Потрудись, протри его хорошенько олифой, а потом отполируй войлоком и газетной бумагой. Будет настоящая вещь.

Игорь раскрыл рот, чтобы сказать, что он тоже хочет сделать какую-нибудь настоящую вещь, но тут подбежала девочка с перекошенным лицом и закричала:

— Иван Иванович, Колька у моего оленёнка ногу отломал!

Иван Иванович вскочил с табуретки: т? — А ну-ка сюда! — В тот же миг явился упомянутый Колька, со стамеской и сучком в руках. — Ты вандал и троглодит! Это было прекрасное произведение, жемчужина нашей будущей выставки! А ты ногу отломал. Вон из мастерской, чтобы я тебя не видел! Никогда. Во веки веков.

Иван Иванович сел и утёр со лба пот.

Колька тихо положил на стол стамеску и сучок. Заправил подол рубашки в шорты и безмолвно покинул мастерскую. Наступила тишина. Никто не строгал, не пилил, не колотил молотком.

— Вика... — медленно, с натугой проговорил Иван Иванович. — Догони этого злодея...

— Сейчас!

Вика выбежала за дверь.

— Понимаешь, весёлый человек, — обратился Иван Иванович к Игорю, — беда не так велика. Ногу можно подклеить, и очень ловко, ни один эксперт не заметит. А мальчишка хороший, старательный, с искоркой... Зачем он ногу отломал, не понимаю? Вроде бы не завистлив...

Вика ввела за руку Кольку:

— Вот он вам.

— Вот что, Николашка, — мягко сказал Иван Иванович, — ты извини, что я накричал, жалко стало Викиных трудов. Я понимаю, что ты отломал ногу нечаянно, по неосторожности...

— Он пробовал, какая она крепкая, — пояснила Вика.

— Что ж, любознательность, она порок не такой уж большой. Вот тебе, Коля, баночка. Пойди к художнику Виталию Павловичу в пионерскую комнату — он там сейчас создаёт потолочную фреску на темы нашей замечательной жизни — и попроси от моего имени немножко клею ПВА, на котором он свою гуашь разводит. Нынче занятие уже к концу, принесёшь завтра. Ступай с миром. Мы с Викой тебя прощаем и, как прежде, любим.

— Спасибо, я больше не буду, — сказал Колька, сунул под рубашку баночку и ушёл.

Снова завизжали пилы, застучали стамески и молотки.

Подошла пионерка с сучком:

— Иван Иванович, а из этого что может получиться?

— Дрова, — кратко ответил Иван Иванович, едва взглянув на сучок.

— А я думала, это змейка будет...

— Сук дубовый, твёрдый, как базальт, — сказал Иван Иванович. — Во-вторых, змейский этап творчества мы прошли на первых трёх занятиях, возвращаться к нему неразумно и нерентабельно — погляди, сколько этих рептилий на стенах и на стеллаже. Вот тебе прекрасный материал. — Иван Иванович вытащил из-под своего стола сучок. — Сделай из него динозавра.

— Я никогда не видала динозавров. — Девочка широко раскрыла голубые глазки.

— Я тоже, — кивнул Иван Иванович. — Образ динозавра раскрывает громадный простор творческой фантазии, ибо динозавр не обязан быть похожим на самого себя, как, например, слон или заяц. Нужно добиться единственного: чтобы человек, увидевший твою вещь, воскликнул: «Ого, какой динозавр!» Ясно? Бери шкурку и сдирай грязь. Впрочем, займёшься этим завтра. Дети! Времени без четверти семь. Осталось пятнадцать минут до ужина. Вася, Наташа и Валя убирают во дворике. Вика подметает комнату... Дети, я достаточно громко говорю, все слышат? Веселее собирайтесь. Мусор кидайте в очаг... Вот так, весёлый человек, — сказал Иван Иванович Игорю. — Каждый раз — хоть коленкой выталкивай.

Мастерская постепенно пустела. Последними уходили уборщики.

— Иван Иванович, можно мне вечером прийти поработать вместо массовки? — спросила Вика.

— Нельзя, девочка, — улыбнулся Иван Иванович. — Танцевать тоже необходимо.

— А завтра утром вместо купания можно прийти? Вожатый меня отпустит.

Иван Иванович разрешил:

— Приходи. Вместе отремонтируем твоего оленёнка.

— Спасибо! Вика убежала.