Связанные судьбой

– Ничего. Я пока им не пользовалась.

Пирс бросил многозначительный взгляд на кучку белья на полу.

– Вы хотя бы понимаете, для чего предназначаются ящики?

– Не все раскладывают носовые платки, чтобы использовать их строго по дням недели. – Она скрестила руки на груди. – Сколько раз говорить, что я не гожусь вам в роли жены. Вот и еще одно подтверждение тому, что мы не подходим друг другу. Я чересчур молода для вас, с легкостью нарушаю приличия и очень плохая хозяйка. И даже не нравлюсь вам. Я просто нахальная девчонка, которая там, в библиотеке, загнала вас в угол. Вы не должны уступать мне.

– Уступать, – эхом отозвался он. – Вы решили, что, женившись на вас, я иду на уступки?

– Все будут думать, что вы уступили моим притязаниям и решили договориться полюбовно.

– Послушайте, – сказал Пирс. – Вы единственное создание в мире, с которым невозможно договориться. Я вообще ни в чем не уверен с того момента, как мы встретились.

Шарлотта мысленно улыбнулась.

– Отнесусь к вашим словам как к поводу для гордости.

– Лучше не стоит. – Он подошел к ней. – Почему до вас никак не дойдет, что у меня может быть очень реальная и важная причина жениться на вас?

Его потемневший взгляд лишь подчеркивал недвусмысленность сказанных слов.

– Но вам под силу получить согласие на это от любой женщины, – заметила она.

– Я хочу получить только ваше согласие.

Шарлотта сглотнула, неожиданно занервничав.

– Вам и в самом деле пора идти. Скоро зазвонят к ужину.

– В этом доме я почетный гость. – Пирс поправил выбившийся у нее из прически локон, и мимолетное прикосновение защекотало ей шею. – Подождут!

– Если бы мать узнала, что вы здесь…

– Она пришла бы в ужас.

Уж это точно!

– Я могу закричать.

– Хотите, чтобы нас вместе застали в еще более компрометирующем положении, чем в прошлый раз? Давайте, начинайте.

Шарлотта вздохнула. Вот он действительно загнал ее в угол.

Надо было срочно предпринять что-то такое, что до глубины души поразит его и заставит изменить привычные правила игры.

«Никто не касается моих волос», – сказал он.

До этой минуты.

Протянув руку, она запустила пальцы в его густые черные волосы. Потом легким, игривым движением взъерошила их. Теперь волосы торчали во все стороны, в контраст пронзительному взгляду и серьезному выражению лица.

Судя по всему, маркиз не знал, что сказать в ответ.

О боже! Этому мужчине действительно требуется хорошая встряска.

Неужели ему незнакома физическая близость? Вероятно, просто не хватает опыта. Он так долго ограничивал себя. Приличия требовали, чтобы накрахмаленный галстук не мялся и что необходимо задушить таившиеся в глубине чувства. Стоит ли тогда удивляться тому, что он не видит смысла в браке по любви? Быть воплощением совершенства все эти годы… Он просто забыл, что близость между людьми может быть неряшливой, неправильной, но блаженной.

Если лорд Гренвилл хоть когда-либо вообще знал настоящую близость.

«Чушь! – откликнулось ее сердце. – Не городи глупостей. Он богатый и влиятельный маркиз, а не брошенный под дождем щенок».

Теперь Шарлотта всерьез взялась за его прическу. Озорно улыбнувшись, она двумя руками взлохматила волосы, чтобы они стояли дыбом, как у разъяренного медведя. Потом передумала и собрала их в центре в виде ирокеза, как у какого-нибудь индейца из племени могикан.

– Ну как, довольны собой? – сухо поинтересовался Пирс.

– Больше, чем вы можете себе представить.

Он сглотнул, но не остановил ее.

Ей даже стало немного жалко маркиза. Пригладив ему волосы, Шарлотта пальцами, как гребенкой, провела по коже головы ото лба до затылка.

Пирс закрыл глаза и тяжело задышал.

– Вот так, – прошептала она, играя с коротко стриженными волосами у него на затылке. – Это всего лишь мимолетная ласка. Капитулируйте и не стыдитесь этого.

Шарлотта понимала, что затеяла опасную игру. С каждой лаской она приближалась к пределу, за которым желание вызвать в нем реакцию на поддразнивание превратится в реальную угрозу ее чувствам и добродетели. Ведь ничего дурного не случится, если позволить ему небольшую вольность, не так ли? Лишь чтобы обозначить, что такое влечение. Ровно настолько, чтобы разбудить его, и тогда он сможет открыть свое сердце навстречу будущей любви.

В любой момент Шарлотта могла закончить свою игру. С этим не было бы никаких проблем, если бы она вовремя убрала руки. Но Шарлотта этого не сделала! Ее пальцы так и остались погруженными в густые черные взъерошенные волосы. Потому что его руки уже лежали у нее на талии.

Она удерживала его. Он удерживал ее. А его взгляд не отрывался от ее губ. Шарлотта знала, что Пирс хочет поцеловать ее. И не сомневалась, что позволит ему это. Все представлялось абсолютно неизбежным и предсказуемым. И ничто не пугало ее больше, чем это.

«Дыши, – приказала она себе. – Дыши, и как можно глубже. Через минуту станет слишком поздно».

Пирс взял себя в руки. По необходимости, а не по собственному желанию. Она сбила его с ног. Маскировка и все защитные барьеры сразу превратились в прах.