Связь миров

Рассуждала сеньора вполне логично. Если есть полная уверенность в том, что объект считает Корпорацию — пусть и не знает пока именно про неё — своим врагом, то остаётся лишь сделать так, чтобы они двое как бы выходили в его глазах из вражеской категории. Для этого и требовалось всего ничего — ценными подарками и поступками убедить клятого Скользящего в своей полезности и более того, незаменимости. Для начала — сбросив через того самого Рокотова выжимку по структуре Корпорации, её работе со Скользящими и самим явлением «скольжения», а также досье на трёх из пяти её директоров. Ну и о планах последних по поводу объекта не забыть напомнить, одновременно намекая, что сами они испытывают несколько иную в нём необходимость, основанную исключительно на добровольном сотрудничестве. И не по причине гуманизма или человеколюбия, а исключительно потому, что так уж сложилось.

— Натравить его на остальных директоров. Коварно и… перспективно, — Тормасов аж прикрыл глаза от широты возможных перспектив, что могли открыться в скором времени. — Я его изучил, он всегда идёт до конца, и решений не меняет, хотя может выжидать столько, сколько сочтёт нужным. Но если я получу от него нужные данные, то это уже не будет играть важной роли. Да, не будет. Но сначала подарок.

— Какой подарок? Ты о чём сейчас…

— Ему помешали расправиться со всеми врагами. Осталось двое. Отдай приказ их уничтожить после того, как я через Рокотова передам нашему Максу нужную информацию. Сможешь?

— Да… точно смогу, — малость опешила Гонсалес, но тут же пришла в себя. — А это действительно может подействовать. Информация о Корпорации и как особый подарок — жизни его врагов. Так делают те, кто не боится связывать себя современными ограничениями. Он русский, он это поймёт и оценит. И ты тоже русский, потом, если получится начать переговоры. Это стоит использовать.

Профессор Тормасов улыбался. И не стирая с лица этой улыбки, достал из кармана смартфон, чтобы связаться с Шульцем, дать ему все необходимые инструкции. Будущее обещало быть бурным, насыщенным и вместе с тем очень перспективным. Надо было лишь не бояться рисковать и не останавливаться на полпути.

Глава 7

Звонок во время беготни по магазинам дело житейское… в подавляющем большинстве случаев. Но не в моём. Уже потому, что, шёл на планшет, по электронке, защищённой от разного рода спама, а номер оной я никому не давал, за единственным исключением. Тем самым, которое однозначно находилось под контролем моих врагов.

И что делать? Уж точно не сбрасывать. Тупо прятаться от проблем никогда не было выходом, а значит требовалось хотя бы из любопытства — которое ни разу не порок и вообще жить помогает — какого хрена вообще творится.

— Что случилось? — встревожено спросила Лаира, видя моё хмуро-встревоженное состояние, когда я доставал планшет из внутреннего кармана и втыкал в гнездо переговорную гарнитуру. — Опять проблемы?

— Не критичные. Давай мы во-он в этом кафе посидим, чаю-кофе выпьем и передохнём от беготни. — А я узнаю, чем ещё «порадовать» собираются.

Где торговый центр, там и кафе, а порой и не одно. Прямо в здании, чтобы не выпускать посетителей из «когтистой лапы рыночных отношений». А то ведь захотят клиенты покушать или выпить чего-нибудь алкогольного, согревающего или напротив, прохладительного, да и погрядут вовне, а там и не вернутся, не облегчив кошелёк по полной программе. Не-ет, такой расклад хозяев не устраивал, потому и старались создать предельно комфортную атмосферу для деньгоносителей. А я что, я только за подобное. Комфорт, он должен быть везде, а не как раньше было, во времена, когда любой поход в магазин представлял собой очереди, давку и вообще полнейший мрак с ужасом. Наслышан, да и фото- и видеосвидетельства по всемирной паутине в избытке представлены.

Впрочем, не суть. Двигаясь по направлению к той самой кафешке — точнее сказать отгороженным столикам, оформленным в псевдовосточном стиле — я наконец ответил на входящий вызов. Удивления относительно находящегося по ту сторону канала абонента не было — Славка Рокотов собственной персоной. И выражение лица… озадаченное и в то же самое время решительное. Плюс первые же сказанные им слова заставили меня если и не удивиться до глубины души, то уж точно заинтересоваться происходящим.

— Макс, ты?

— Нет, Папа Римский в театральном гриме… Не ожидал.

— Я тоже. Прости… я и не знал, что меня контролируют. Но мне сами сказали… час назад. И рассказали/показали такое, что я не мог не позвонить. Ещё раз прости, мой косяк. Я должен был…

— Да что ты вообще мог, — отмахнулся я. — На таких декорациях и матерых зубров разводили, а ты, уж прости, не то что к спецуре, но и к криминальным игрищам никакого отношения не имел. Нет к тебе претензий. Но если они решили тебя как заложника использовать…