Святослав Загорский. Закон Севера

Сердце Святослава пропустило удар. Осинка встала перед великим ханом. Загорский задержал дыхание, перевёл взгляд на хана и воззвал все самообладание, потому что так не смотрят на рабынь. Плотоядно, жадно, голодно. Мгновение – и на великого снова спускается безразличие, но в этот злосчастный момент Загорский мог бы поклясться: обожание сквозило в глазах великого! Святослав прикрыл глаза, лишь слегка отодвинулся, когда к нему присела тихая светловолосая девушка.

– Меня Ксаной зовут, князь. – Рабыня поклонилась, дозволяя разрешения находиться рядом, Святослав кивнул.

– Не смотрите так на неё, – незаметно шепнула Ксана, привлекая внимание Загорского. – Осинка жемчужина великого хана! Нельзя!

Святослав слышал, как вскрикнула та, что присела к Игорю, тот просто сжал девушку да жарко поцеловал. Пьёт, слишком много пьёт Московский князь, хотя кому-кому, но ему рано праздновать. Ведь не все выходят с ханских пиров живыми…

Девушка тем временем склонилась и наполнила чашу Загорского.

– В шатёр вы меня обязательно с собой заберите. – Что-то было в этом выразительном взгляде, а потом Ксана потупила взгляд.

Святослав посадил девушку ближе, уткнулся лицом в шею, позволив пшеничным волосам рассыпаться по его лицу. Зато так мог наблюдать за Осинкой.

Бикбей и северянка о чем-то переговаривались. Было видно, что Осинка ответила, резко. Великий дёрнул руку, лишь на секунду Святослав заметил, как скривилось его лицо, а затем снова эта непроницаемая маска.

Как Святослав был зол на себя. Осинке так тяжело, а он не спас, не уберёг! Пропасть перед ним и северянкой сейчас была непреодолима, как и огромная армия хана Орды! Надо было раньше давить этого Чермного! Надо было не бояться этого Игоря-предателя! Надо было просто не отпускать северянку, закрыть подле себя, а теперь уже точно, если Бикбей так на неё так смотрит. Загорский отвернулся, когда хан по-хозяйски пересадил хрупкую Осинку к себе на колени и начал поглаживать спину, как довольный кот, объевшийся сметаны. Ему пришлось снова уделить внимание Ксане.

– Пойдём, – позвала девушка.

Он не хотел, не хотел уходить, хоть так, но он мог её видеть. Тем временем красотка прошептала:

– Она придёт к тебе позже, пойдём, тебе надо уйти…

Поклонившись и получив разрешение хана, Загорский с девушкой покинули общий шатёр.

Глава пятидесятая

Они ждали с нетерпением. Чей это был шатёр? Опасно ли это? Для чего его привели? Можно ли доверять этой девушке или же это ловушка? Ни один из этих вопросов не очернил ожидания невероятной встречи, за эту надежду Загорский согласен заплатить головой. Но до этого мгновения Святослав переоделся в железные доспехи и приказал Трофиму быть готовым выдвигаться. Князь готов был на все что угодно, наплевать на все и вырвать из лап великого хана Осинку ценой не только собственной жизни, но и солдат, прибывших в ставку.

– Князь, мы не можем, – пытался остановить его Трофим, но Святослав отстранил воеводу и выгнал вон.

– Как ей здесь, – тяжело выдавливал слова Загорский, – жилось?

Ксана пожала плечами.

– Не хуже, чем остальным в полоне. О чувствах мы стараемся не думать, о прошлой жизни не говорить, как и о том, кто были наши матери, друзья, любимые… У всех до Орды была совершенно иная жизнь, планы и мечты. Мы забыли, вернее, старались забыть…

– А великий хан, он?..

– Да, – не стала отпираться Ксана, – мне кажется, он привязан к Осинке, и если вы бы вы спросили меня, то я не верю, что вы сможете забрать северянку, не у такого человека, как великий хан.

И тут в шатёр скользнула Осинка. Красивая, от того ли, что он в последний раз видел её в походной мужской форме, выпачканную собственной кровью, а теперь перед ним стояла в богатых халатах на тонкий стан? Или от того, что смылось в памяти, а обретши заново, вновь влюблялся в эти черты?

Святослав видел, как часто вздымается грудь северянки, выдавая искреннее волнение. Гордыни, что встала между ними однажды, теперь не было. Он увидел это по глазам девушки. О том расставании жалели оба…

Шагнул навстречу и сжал в объятиях, так что, казалось, раздавит. Запустил пятерню в шёлковый волос, потянул на себя и впился в раскрытые губы.

Ксана выскользнула из шатра, оставаясь снаружи, чтобы предупредить, коли заметит кого.

– Я скучал, – шептал в губы Святослав.

Заметил слезы Осинки.

– Прости…

– Просто помолчи сейчас, Святослав, – тихо попросила северянка, обнимая широкие плечи, вдыхая аромат любимого. – Слова ранят, они всегда ранят… Молчи! Ничего не хочу знать!