Святослав Рерих. Жизнь и творчество

После закрытия государственной границы между Финляндией и Советским Союзом сведения о Рерихе на его родину поступали очень скудно. Распространился даже слух о его гибели в… далекой Сибири. Осенью 1918 года известный советский поэт Николай Асеев, находившийся тогда на Дальнем Востоке, выступил со стихотворением, посвященным памяти якобы погибшего Н. К. Рериха. В стихотворении были строки:

Тому, кто шел на безымянный берег,
В могилу клали: меч, копье и лук.
Кто ж на щиты тебя поднимет, Рерих,
Последний, может, рюриковский внук?

‹…›

Но верим мы: пройдут года, и ты, чей
Упорный взор испепелял века,
Восставишь старый, пламенный обычай -
Ладью времен вернет твоя рука.

Не нашим поколением, быть может,
Грядущими исполнен будет он:
Зажгут костер, тебя на щит возложат
И понесут весной на горный склон.

Промчатся снова кругом лета, зимы…
О юноши, взгляните же назад:
Князь на костре горит неугасимо,
И пламя, пламя плещется в глаза![58]

И вот через месяц после публикации стихотворения Н. Асеева пришло известие, что отнюдь не «на щите», а «со щитом» русский художник Николай Константинович Рерих продолжает свое шествие по лику земли с призывным знаменем Красоты и Человеческого Подвига. Его выставки в Хельсинки и Стокгольме, тогда оживленном центре европейской дипломатии, прошли с большим успехом. Рериха приглашали провести турне выставок по другим европейским странам. Однако Николая Константиновича больше всего устраивало предложение приехать в Лондон для участия в театральных постановках. Оно исходило от известного английского театрального деятеля Т. Бичама и прославившегося в Европе русского постановщика С. П. Дягилева.

Париж и Лондон в свое время с восторгом встречали рериховское художественное оформление русских спектаклей. Считаясь с тем, что разрешение на посещение Индии нужно было испросить у английских властей, Николай Константинович принял именно предложение Т. Бичама. Так весной 1919 года Рерихи распрощались с Финляндией и, через Скандинавию, направились к Британским берегам.

И вот, наконец, – Лондон – совершенно новый для юных Юрия и Святослава мир. Вообще-то жизнь большого города была им не в диковинку. Выросли они в Петербурге. Однако там был – дом, было все свое: привычный с детства уклад, родной язык, близкие люди. Здесь же все – не только чужое, но и чуждое, ко всему нужно было заново приспосабливаться.

Усвоенные в Карелии навыки регулярной сосредоточенной работы помогли Юрию и Святославу безболезненно совершить крутой переход от почти полного безлюдия к многолюдному круговороту жизни одного из самых больших городов мира. Семья Рериха всегда была «многоязычной», так что в отношении английского языка затруднений не создалось. Сложнее было с включением в английский «образ жизни», специфика которого сказывалась во многих мелочах. Впрочем, уступая мелочам быта, Рерихи никогда и нигде не уступали главному и не меняли трудовой режим своего жизненного уклада.

В Лондоне Николай Константинович сразу же приступил к исполнению театральных заказов и начал готовить персональную выставку. Открылась она в мае 1920 года в «Goupil Gallery». Выставка вызвала много новых предложений и заказов. Завязались обширные знакомства в научных и культурных кругах Великобритании. Началась подготовка к проведению научно-исследовательской работы в странах Азии.

Поселились Рерихи в доме № 25 по улице Квинсгэт-террас, около Гайд-парка, в красивом жилом районе Лондона – Кенингстоне. Здесь же находилась и студия Николая Константиновича, в которой вскоре его посетил Рабиндранат Тагор. В «Листах дневника» Рерих вспоминает: «Мечталось увидеть Тагора, и вот поэт самолично в моей мастерской на Квинсгэт-террас в Лондоне в 1920 году. Тагор услышал о русских картинах и захотел встретиться. А в это самое время писалась индусская серия – панно „Сны Востока“. Помню удивление поэта при виде такого совпадения. Помним, как прекрасно вошел он, и духовный облик его заставил затрепетать наши сердца»[59].

Первая встреча с посланником великой культуры древней Индии, о котором Юрий и Святослав были уже много наслышаны, произвела на сыновей Рериха глубокое впечатление. Мысли об Индии стали все больше и больше овладевать ими. Между тем в первую очередь требовалось решать вопросы дальнейшего образования. Юрий стал и далее специализироваться по Востоку и поступил на индоиранское отделение Школы восточных языков при Лондонском университете.