Святоша

Я не чувствую вины за то, что сейчас произойдет в этой комнате, и не буду чувствовать вины после. Я бы убил тысячу человек ради Скарлетт. Я бы пытал их и заставил истекать кровью, если бы это принесло ей покой.

— Иди наверх, — инструктирую Скарлетт. — Прими ванну. А когда я закончу, мы поедем домой.

— Хорошо.

Она поворачивается, и я останавливаю ее.

Отстегиваю часы, которые тяготили меня все эти годы. Постоянное напоминание о том, что я не стану таким, как мой отец.

Мне они больше не нужны. Потому что я знаю, что никогда не стану таким, как он.

Я защищаю людей, которых люблю.

И иногда это означает быть запятнанным чужой кровью ради тех, кого любишь.

— Возьми их, — говорю я ей. — И избавься от них.

Скарлетт не знает. Она не может знать, но каким-то образом она все понимает. Скарлетт а тянется вверх, чтобы еще раз коснуться моего лица.

— Ты хороший человек, Рори.

Она бросает последний взгляд на обоих парней, а затем кивает, оставляя меня.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Скарлетт

Все мои вчерашние дни ничего не значат, если мое завтра не с тобой.

УМИРОТВОРЕНИЕ – ЧУЖДОЕ МНЕ ЧУВСТВО.

Чувство, которое я не могу припомнить, чтобы когда-либо знала.

Но это единственное слово, которое я могу подобрать, чтобы описать спокойствие, которое овладело мной с тех пор, как мы вернулись в Бостон.

Рори был занят, разгребая последствия того беспорядка, который мы устроили. Мне хотелось бы верить, что именно поэтому он так часто пропадает, пробираясь ко мне поздно ночью, когда думает, что я сплю.

Он дает мне свободу, и поначалу я была благодарна за это.

Но теперь я готова к разговору.

Мне подали большой старый кусок пирога смирения, и, в конце концов, я поняла, что меня действительно нужно спасать. Хотя бы раз.

И Рори единственный, кому я когда-либо позволила бы это сделать.

Он — моя опора.

То, к чему я всегда возвращалась, когда чувствовала себя неустойчивой в этом мире. Я использовала его как убежище от бури, как мишень для моего неуместного гнева и как бальзам для хаоса в моей душе. Я причиняла Рори боль, любила его, ненавидела и хотела его. Я безжалостно отталкивала Рорио, и у меня нет права просить его о втором шансе.

Но я хочу большего.

Я готова к большему.

Когда внутри тебя царит мир, все остальное становится понятным.

Я все еще его сатана. В своей основе я, вероятно, всегда буду немного злой. Но версия Скарлетт 2.0 покончила с играми и ложью. И я хочу доказать Рори, что мы хорошая команда. Лучшая команда. И что мы должны до конца наших дней вместе разгребать дерьмо.

Но поскольку он улизнул от меня сегодня утром, я сижу одна в его доме с Виски. Опять. А этот маленький рыжий ублюдок смотрит на меня своими мерзкими глазенками, и я напоминаю ему, что это я привела его сюда.

Я немного схожу с ума.

Поэтому я решаю навестить Мак.

Это неожиданно для нас обеих.

Мак открывает дверь, у нее буквально челюсть отвисает, когда я спрашиваю позволения войти.

— Конечно.

Она быстро провожает меня внутрь, как будто я могу передумать.

Я не была у нее дома с тех пор, как она родила ребенка. А теперь она почти готова родить второго.

Признаться, я была не очень хорошей подругой.

Но я хочу попробовать.

Попробовать стать лучше.

—Как ты?— спрашивает Мак. — Теперь, когда пыль улеглась?

—Я в порядке.

На этот раз это не ложь.

Ребенок плачет из манежа посреди гостиной, и Мак идет за ней. Как только она берет Киву на руки, плач прекращается, и ее маленькие голубые глазки смотрят на меня.

Она улыбается, и я пытаюсь улыбнуться в ответ, но Мак смеется над выражением моего лица.

— Ты выглядишь испуганной.

Я сглатываю и прочищаю горло, прежде чем протянуть руки.

— Можно?

Теперь настает уже очередь Мак выглядеть испуганной.

—Ты хочешь подержать ее? — спрашивает она.

—Да. Разве это не то, что обычно делают с детьми?

—Ага... — соглашается она.

Мы зашли в тупик. И я думаю, что она все еще осознает, что это происходит. Но, в конце концов, Мак передает Киву мне, и она оказывается тяжелее, чем я ожидала. Кива выглядит такой маленькой, особенно когда Рори держит ее на руках и подпрыгивает.

Ее крошечные пальчики тянутся вверх и хватают меня за нос, а затем шлепают меня по лицу и издают какой-то нечленораздельный звук.

— Ты ей нравишься, — говорит Мак.

Еще один шлепок по лицу.

— Думаю, да.

— Ты хорошо смотришься с ребенком на руках, — говорит Мак, и я быстро отдаю Киву обратно.

Детские шаги, в конце концов.

— Хочешь пойти купить пончиков? — спрашиваю я ее.

— Конечно.

Ее лицо светится, потому что Мак никогда не отказывается от пончиков и кофе.

— Только позволь мне сначала позвонить Конору.

За то время, которое требуется Мак, чтобы подготовиться к нашей прогулке, она набирает около пятисот фунтов необходимых вещей для поездки. Кива закреплена в коляске, а Мак передает сумку с подгузниками и игрушки Конору, который следует за нами по пятам.

— Кроу говорит, что можно только без кофеина, — говорит ей Конор.

— Ну, это будет наш маленький секрет, — говорит ему Мак. — Не забывай, что у меня на тебя немало компромата.