Святоша

Мы обратились к обычным источникам — людям, которые всегда готовы предоставить мне нужную информацию, — но они ничего о ней не знают.

Остается только старая добрая детективная работа. Прочесывать бары, гостиницы, клубы и все места, где, по моему мнению, она может быть.

Уже за полночь, и эти каблуки, порой такие сексуальные, стали вдруг неудобными, а Рори ведет себя так, будто вообще их не замечает.

Все, чего я хочу, это свернуться калачиком в его постели. Снова почувствовать его рядом с собой. Вдыхать его дыхание и слышать его шепот.

Я хочу, чтобы он снова и снова давал мне безумные обещания.

Но до этого еще очень далеко.

Когда я смотрю на него сейчас, я не уверена, что мы когда-нибудь вернемся в то место.

Рори едва может смотреть на меня.

Я касаюсь его руки, и он смотрит на меня.

— Поцелуй меня, — говорю я ему.

Он собирается отказаться, поэтому я придумываю целую историю.

— Если она здесь, то увидит это и захочет побороться со мной за тебя. Она любит играть с моими игрушками.

Он хватает меня за запястье, и его хватка становится жесткой и неумолимой.

— Я не чертова игрушка, Скарлетт. И целовать тебя я тоже не буду.

— Ладно, — надулась я. — Тогда, я думаю, мы пробудем здесь всю ночь.

Только моим словам не суждено сбыться.

Потому что вот она.

В другом конце комнаты, в тени, выискивает свою следующую жертву. Сегодня на ней синий парик и очки в роговой оправе, а сама она сосет леденец.

Сторм не испытывает недостатка в жертвах, и мне нужно сделать это быстро.

Я двигаюсь к ней, а она смотрит в мою сторону. И ухмыляется.

Рори следует за мной, и, кажется, она не возражает против моего сопровождающего.

Я не очень хорошо знаю Сторм. Но я знаю, что она похожа на меня. Она не хочет долгих объяснений, и у нее мало времени и терпения.

— Мне нужна твоя помощь, — говорю я ей.

Она улыбается мне, как будто ожидая, что я скажу что-то подобное, а затем наклоняет голову в сторону и рассматривает Рори.

— Что мне за это будет?

— Ты получишь возможность поиметь парочку богатых парней, — предлагаю я. — Но на этот раз мы не говорим о поимке и освобождении.

Она все еще смотрит на Рори — все еще сосет свой леденец — и это меня чертовски выводит из себя.

— Как насчет того, чтобы дать мне поиграть с твоей игрушкой? — спрашивает она.

— А как ты смотришь на то, чтобы я засунула эту чертову конфетку тебе в горло, и наблюдала за тем, как ты подавишься?

Рори обхватывает ладонью мой затылок. Это жест собственника и одновременно успокаивающий жест. Он хочет, чтобы я была спокойна, и это его способ сказать мне, что Сторм не представляет угрозы.

Эта игрушка всегда будет моей, и я не хочу ее делить. Ни теперь. Никогда.

— Думаю, я cмогу тебе помочь, — говорит Сторм, изящно пожимая плечами. — Не то чтобы мне было чем заняться.

— Завтра днем.

Я протягиваю ей карточку на номер в отеле.

— Не опаздывай.

— И не мечтайте, — говорит она, снова глядя на Рори.

Она облизывает губы и улыбается, подмигивая ему. И тут до меня доходит, что она пытается сделать.

Она проверяет его.

Чтобы узнать, не обманщик ли он.

Как те мужчины, которых она уничтожает.

— Нет, — отвечаю я на ее невысказанный вопрос.

Она смотрит на меня и снова улыбается.

— Мне нравится самой принимать решения по этому поводу.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Рори

Я привел Скарлетт домой, а потом сказал ей, что у меня еще есть кое-какие дела.

Она не спорит, потому что устала.

Поражение.

Я снова сомневаюсь, правильно ли поступаю. Позволять ей делать это.

Но когда я вижу, как она снова изучает папку за кухонным столом, я понимаю, что это так.

Скарлетт никогда не сможет жить дальше, пока не почувствует себя в безопасности. Слова для нее ничего не значат.

Я могу дать ей все обещания в мире о том, как хорошо я буду заботиться о ней, но ей нужно почувствовать это самой.

Ей нужно почувствовать, что она сделала это сама.

А до тех пор она находится в ловушке своего прошлого.

Когда Скарлетт засыпает на диване, я переношу ее в свою кровать. Когда ее голова прижимается к моей груди во время прогулки по коридору, она зарывается пальцами в мою рубашку и вдыхает мой запах.

— Мой, — бормочет она во сне.

Это раскаленный нож в моей груди.

Я все еще хочу Скарлетт.

Я люблю Скарлетт, больше всего на свете.

Но я не знаю, смогу ли я когда-нибудь доверять ей.

Я не знаю, сможет ли она когда-нибудь стать свободной от призраков своего прошлого и быть готовой жить со мной в настоящем.

Поэтому, когда я укладываю ее и накрываю, я не присоединяюсь к ней. И пока я не знаю, что принесет завтрашний день, я не могу позволить себе пойти туда.

Не сейчас.

И, возможно, никогда больше.

— У меня есть кое-что для тебя.

Скарлетт берет коробку из моих рук и открывает крышку, показывая малиновое платье внутри. Ее пальцы перебирают материал, и она смотрит на меня.

— Вау, чувак. Ты молодец.

— Дьявол должен носить красное, — отвечаю я.

Она улыбается, и ее пальцы перебирают замысловатые бусины и слои материала.

— Очень в стиле Гэтсби.

— Это идея.