Святоша

Я забываю, что он следил за Александром. Что это какой-то странный долбанный замкнутый круг, в котором Алекс преследует меня, а Букер преследует его.

— Значит, теперь Александр в курсе, а моя участь быть у вас в заложниках.

— У тебя есть крыша над головой, - говорит Букер. — Еда, одежда, все, что тебе может понадобиться. Это только до тех пор, пока не завершится судебное разбирательство.

— А когда же оно, блядь, начнется?

Букер вздыхает, и я сейчас не самая приятная собеседница, чтобы находиться здесь. Так было с тех пор, как Рори ушел, и я виню его, потому что он сделал это так просто, что сам факт этого не идет у меня из головы.

— Есть много разных факторов, — объясняет он. — Это может занять от нескольких месяцев... до иногда... дольше.

— Дольше нескольких месяцев. Значит, вы имеете в виду годы?

Произнося это, я издаю горький смешок.

— А мне нужно просто сидеть здесь и держать кулачки за то, что со мной все будет нормально, в течение, ну, не знаю... потенциально хуй знает сколько лет... и ты… вы даже не можете гарантировать, что мы в безопасности. И мне придется скрываться, пока они выйдут на свободу под залог. — Так что они выиграют, опять же, в любом случае. Они всегда, блядь, выигрывают.

Букер молчит, и я тоже ненавижу себя сейчас, и, наверное, ему уже пора уходить.

— Мое имя уже всплыло в СМИ?

— Пока нет, — говорит он. — И пока ты будешь скрываться, мы сможем держать это в тайне.

Я должна почувствовать облегчение. Но я думаю о Рори, который видел эти статьи и собирал все воедино в своей дурацкой красивой башке. Он бы знал тогда, что я сделала. И все равно было бы слишком поздно, но, по крайней мере, он бы знал.

Его образ в день нашего незапланированного расставания не покидает мои мысли. Его удаляющаяся фигура в тусклом баре. Покидающий мою жизнь. Это не должно стать последним воспоминанием о ком-то значимом.

Возможно, сейчас он коротает время, пытаясь выбросить меня из головы, в обществе красивой блондинки. Вернулся к прежней рутине беспрестанного траха и драк. Кроу, вероятно, посылает ему двух девушек в конце его боев. А они не должны получить его.

Он принадлежал мне.

Он и сейчас мой.

Я еще не готова его отпустить. Никогда.

— Это несправедливо.

Букер садится рядом со мной и пытается успокоить меня, но это пустая трата времени.

— Я не виню тебя за то, что ты меня ненавидишь, — говорит он. — Ты и должна меня ненавидеть.

— У каждого всегда есть свои планы, — говорю я ему. — Каждый всегда делает то, что лучше для него. Так устроена жизнь.

Букер, кажется, огорчен моим замечанием, но и не отрицает этого.

— Мы собираемся встретиться со стороной обвинения сегодня чуть позже, — говорит он. — Чтобы зафиксировать твои показания.

— Не могу, блядь, дождаться.

Парни здесь.

В костюмах. Адвокаты и другие люди, которых нужно привлечь по какой-либо причине. Мне все равно. Я просто хочу покончить с этим.

Букер тоже там.

Он о чем-то спорит с ними, и его лицо при этом отнюдь не светится счастьем.

У меня все внутри переворачивается, когда Букер смотрит на меня. Что-то не так.

— Тенли.

Мужчины выходят за дверь, и это определенно неправильно, потому что я должна была сделать заявление.

Так сказал Букер.

А теперь он смотрит на меня так, будто ему пиздец, и я знаю, что мне тоже пиздец. Ебаный ублюдок.

Он пытается заставить меня сесть, а я его отпихиваю.

— Я большая девочка, — говорю я ему. — Я могу справиться с этим. Просто скажи мне.

— Прокурор решил не продолжать дело.

Это пуля мне прямо в живот, но мне не следовало ожидать ничего другого. Именно поэтому я и не подала заявление.

— Вы сказали мне...

— Я знаю, что сказал тебе, — отвечает Букер. — Черт.

Букер откидывается назад в свое кресло и ударяется головой о подголовник. Мне хочется обвинить его, но я знаю, что это не его вина.

— Это потому, что они думают, что я проститутка, — говорю я. —- Не так ли?

— Отчасти да, — признает он. — Он не выражал уверенности, что ты будешь надежным свидетелем на суде.

— Конечно, — рассуждаю я. — Потому что если думаешь членом, то мозг весь внизу. — Он вздыхает. — А что еще? — спрашиваю я. — Как насчет Кэти? Или Кайли? Или миссис Роджерс? То есть, я понимаю, что Кэти и Кайли тоже были проститутками, так что какая разница, верно? Но миссис Роджерс точно ею не была.

— Улик недостаточно, — говорит Букер, но даже он не верит в эту чушь.

— Ты... вы, блядь, издеваетесь надо мной.

Я встаю со стула и направляюсь к двери. Я покончила с этим… «приятно было познакомиться, пока».

— Ты должна проявить немного терпения, — говорит он мне. — Мы прижмем их по другим обвинениям.

— Терпение? — огрызаюсь я. — вы хотите, чтобы я была терпелива? Вам ли не знать, на что я пошла, чтобы приехать сюда. Чтобы сделать это. Вы дали мне слово и...

— Они на тебя наедут, — говорит он. — И я не смогу защитить тебя, если ты выйдешь за дверь.

— Кого это уже волнует? — кричу я. — Потому что мне, черт возьми, все равно.

— Тенли.

В его голосе звучит мольба, но это не потому, что ему нужно, чтобы я осталась. Это потому, что ему нужна информация о Сторм.