Святоша

Найл научил меня всему, что я знаю. С тех пор как я был совсем маленьким мальчиком и работал в его магазине разносчиком продуктов. А потом, в возрасте тринадцати лет, когда весь мой мир перевернулся с ног на голову, он подарил мне твердую почву под ногами.

По привычке я поправляю серебряные часы на запястье. Те самые, которые остановились на десяти сорока трех более двадцати лет назад.

Именно тогда я стал мужчиной.

Именно тогда Найл привел меня в эту жизнь.

Он научил меня всем аферам. Найл научил меня драться. Он научил меня справляться с гневом, который я никак не мог взять под контроль.

И, возможно, самое лучшее, что он когда-либо сделал для меня, - это заставил никогда больше не вспоминать о той ночи. Никогда не говорить о том, что он сделал для меня. О том, что сделал я. И по какой причине я обязан ему своей преданностью и жизнью.

У меня нет ничего, кроме уважения к этому человеку. И к моим братьям. Я лично убедился в верности каждого из них. Я всегда буду сражаться за них.

Найл откладывает книгу и поправляет очки, глядя на меня поверх оправы.

— Где мой виски?

Я достаю пинту из пиджака и выставляю ее на стол, как какой-то чертов наркобарон. При этом мы воровато уставились на дверь. Если его зазноба узнает, что я проносил ему виски, мы схлопочем от нее по яйцам.

Найл без притворства открывает бутылку и делает глоток, после чего засовывает ее в нижний ящик стола.

— Хорошая вещь, — говорит он. — Ты хороший парень.

— Как идут дела? — интересуюсь я.

— Хорошо, как и следовало ожидать, полагаю, — отвечает он. — Женушка заставила меня есть еду, напоминающую по вкусу картон. Овсянку, сухие тосты и тому подобное.

— Она заботится исключительно о тебе.

Найл кивает и откидывается в кресле, его лицо задумчиво.

— Я говорил с твоей мамочкой на прошлой неделе.

— О?

Это новость для меня.

— Я говорил с ней в воскресенье, но мама не упоминала об этом.

— Она сказала, что беспокоится о тебе, — говорит мне Найл. — Что ты никогда не остепенишься и не подаришь ей внуков. Она поручила мне найти для тебя хорошую женщину.

Мы оба смеемся над этой идеей, а потом я немного расслабляюсь.

— Тебе не стоит беспокоиться, — говорю я. — Я вполне способен сам найти себе женщину.

— Да, верно, — отвечает Найл. — Твоя проблема состоит только в том, чтобы выбрать именно ту из них, с которой тебе захочется проводить время дома.

Я не знаю, почему я произношу эти слова. Учитывая, что я только сегодня утром сказал Кроу, что между мной и Скарлетт ничего серьезного нет. И это не так. Но, возможно, я бы хотел, чтобы это было правдой. Может быть, я вижу, что они движутся в этом направлении.

— Не говори маме, чтобы она начинала присматривать фарфоровый сервиз, - говорю я, — но я думаю, что уже нашел подходящую хранительницу своего очага.

Найл удивлен моим признанием, но в его улыбке проглядывается облегчение.

— Она будет очень рада это услышать. Она была убеждена, что ты был так расстроен из-за всей этой ситуации с твоим папашей, что это отбило у тебя всякую охоту жениться.

Я двигаюсь в кресле и перевожу взгляд на его стол. Найл никогда не упоминает о моем отце, и на то есть веская причина. Это не та тема, которую мы обсуждаем за чашкой чая.

Разве что однажды.

Только когда мне нужно было избавиться от его тела, и Найл позаботился об этом. Он никогда не поднимал эту тему. До сих пор. И это не та тема, которая мне особенно интересна.

— Дело в том, парень, — говорит Найл, — что если я чему-то и научился с тех пор, как мой пламенный мотор начал сдавать, так это следующему. Чтобы двигаться дальше, нужно отпустить прошлое. Чтобы жить настоящим. И хотя я доверяю инстинктам твоей матушки, у меня уже давно есть такие же мысли насчет тебя.

— К чему ты клонишь? — спрашиваю я.

Он кивает на часы на моем запястье.

— Не пора ли тебе снять эту штуку, парень?

Я стучу по треснувшему стеклу и качаю головой.

— Они ничего не значат. Это просто часы.

— Не согласен, — говорит Найл. — Эти часы - и чувство вины, которое ты носишь с собой - слишком долго тяготили тебя. И если я что-то и узнал о тебе, Рори, так это следующее. Как только приходит время тебе получить что-то хорошее от жизни, ты намеренно упускаешь этот шанс. Саботируешь его.

В комнате становится тихо, и я не могу найти слов, чтобы возразить Найлу. Даже если бы они у меня были, я бы не стал возражать. Я всегда доверял суждениям Найла. Его советам. Но сейчас я не хочу верить в то, что он говорит правду.

— Ты говоришь, что нашел себе хорошую женщину. — Найл наклоняется вперед и ставит локти на стол, при этом он сверлит меня взглядом. — Так что иди и не порти все, как ты всегда это делаешь.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Скарлетт

Я тебе не подхожу. Даю тебе всего одно предупреждение.

Рори притихший, когда возвращается домой.

Задумчивый, непохожий на себя и кажется удивленным тем, что я все еще здесь.

Ему не следовало бы удивляться, раз он поручил Конору следить за тем, чтобы я не сбежала от него.

Я подумывала об уходе. Примерно каждые две секунды.