Святой и грешница

— Ты считаешь, что чума могла вернуться? — спросила Грет, когда никто из девушек не мог их слышать.

— Похоже, мадам именно этого боится, — ответила Элизабет. В ее голосе слышалось волнение. — Думаю, что именно поэтому она не хочет звать банщика. Он не должен видеть Жанель — и палач тоже. Она вчера закрыла дом, прежде чем мейстер Тюрнер пришел с обходом. Такое случается нечасто.

— Да, ты права.

Девушки стояли у края ямы. Абсолютно спокойно мимо прошла крыса, поднялась на задние лапки, с интересом что-то вынюхивая, и продолжила свой путь. В сене наверняка оставались остатки чего-то съестного.

— Ты веришь в то, что у нее чума? — спросила Грет.

Элизабет пожала плечами.

— Не помню, чтобы я видела много больных чумой. Я знаю только, что мадам начала опасную игру!

— Да, если у Жанель чума, то она умрет без помощи банщика или лекаря.

— Если у нее чума, то она умрет так или иначе. Но что будет с нами и с клиентами, которые каждый вечер приходят и уходят? Никто не знает, по каким признакам чума отыскивает своих жертв. Некоторые говорят, что Бог посылает нам ее в качестве наказания за греховное поведение. Это вполне возможно, но не думаю, что он отдельно выискивает каждого больного. Умирают и грешные, и праведные! Нет, должны быть другие причины. Когда дом охвачен огнем, то он перебрасывается на другие дома, если они построены слишком близко, и вскоре горит весь город. Появляются новые требования: переулки нужно расширять, строения должна разделять каменная стена.

Грет внимательно посмотрела на нее.

— Поэтому на домах, где были больные чумой, делали отметки и закрывали их. А добровольцы, имевшие дело с больными, носили длинную одежду и маски, чтобы дышать.

— Если мы будем находиться рядом с Жанель, то можем слечь с лихорадкой, и мужчины, которые проводили у нас время, и их семьи…

— Но что мы можем сделать? — Глаза Грет расширились. — Ты хочешь, чтобы ее бросили на телегу и отвезли в богадельню? Ты хочешь с ней так поступить? А что, если это не чума? Богадельня ее погубит!

Элизабет замялась.

— Нет, я не хочу, чтобы она еще больше страдала и умерла среди посторонних. Я ее очень люблю и переживаю за нее, а также за нас и за весь город. Кто-то, кто хорошо знает симптомы чумы, должен осмотреть ее!

— Ты ведь знаешь, что мадам это строжайше запретила. А она умеет наказывать за непослушание! Если наше подозрение подтвердится, мы должны учитывать тот факт, что наше заведение закроют и к нам не смогут приходить клиенты, чтобы тратить свои монеты. И тогда помилуй нас Бог! — Грет казалась не очень напуганной, на ее лице скорее читалась торжествующая решительность.

— Это, вероятно, то, чего так боится мадам и что хочет предотвратить. Но это может закончиться намного хуже! Если совет узнает, то нас здесь запрут. Заколотят гвоздями дверь и откроют лишь тогда, когда болезнь будет побеждена… или когда мы все умрем, — размышляла Элизабет.

— И, несмотря на это, ты хочешь ее кому-нибудь показать. — Это был не вопрос, но Элизабет кивнула.

— Да, потому что это нужно! Вот только я не знаю кому. Банщику или мейстеру Тюрнеру?

— Эй, где вы? — прозвучал внезапно разъяренный голос мадам. — Сколько вам нужно времени, чтобы очистить корзину?

Девушки поспешили к дому, чтобы продолжить работу. Спустя некоторое время Грет снова отвела Элизабет в сторону.

— Если мы действительно собираемся это сделать, то нам нужно отыскать отца Антониуса. Я только что немного расспросила Эстер. Она говорит, что он неустанно заботился о больных чумой, когда большинство лекарей покинули город. Под его попечением выжило больше больных, чем где-нибудь в другом месте. Нам нужно его найти!

— Спасибо, но я пойду одна. Достаточно будет, если только одна из нас ощутит на себе гнев мадам.

Грет открыла было рот, чтобы возразить, но остановилась и улыбнулась.

— Ты действительно смелая! Знаешь, вначале я немного недолюбливала тебя. Постоянно выражение печали и отчаяния на лице, что Бог именно на тебя взвалил эту тяжелую ношу. Бог был ко многим несправедлив! Не только к тебе. Думаешь, мы заслужили здесь жить и изо дня в день потакать клиентам и мадам? Но мы не причитаем и делаем все возможное, чтобы с этим справиться. Теперь я знаю, что и в тебе кроется боец. Это мне нравится!

Элизабет наклонилась и поцеловала ее в веснушчатую щеку.

— Спасибо. Где мне искать отца Антониуса?

— Во францисканском монастыре.

Глава 11

Элизабет ждала, пока мадам после обеда уйдет из дома, чтобы, незаметно ускользнув, поспешить в город. Она перешла оживленную Домштрассе и прошла по нескольким кривым улочкам, пока не увидела высокие стены монастыря. Сначала она постучала нерешительно, затем более энергично. Наконец она услышала шаги, и маленькое окошко в больших воротах открылось. Она смогла увидеть только серые глаза в обрамлении морщин и тонкий крючковатый нос.

— Что ты хотела, девушка?

— Могу я поговорить с отцом Антониусом? Мне очень нужна его помощь.

— Зачем?

— Я скажу об этом лично ему. Речь идет о его опыте обращения с больными. Пожалуйста, брат, позовите его, чтобы он сам решил, поможет он мне или нет.