Святой Грааль

Но покой продлился недолго. И поводы для беспокойства нашлись уже через пару дней после отъезда Робера. Я как раз решила разобраться со всеми дворцовыми кладовыми и ждала мажордома, чтобы удостовериться, достаточно ли у нас запасов, как мне доложили, что прибыл посланец с письмом от Джоанны. Если учесть, что последнее письмо я получила от нее еще во Франции, а с тех пор мое положение столь изменилось, я совсем не была уверена, что она сможет мне написать. О том, что она могла и не пожелать этого сделать, я предпочитала не думать. Но, значит, пожелала. И смогла. И это взволновало меня куда больше, чем хотелось бы. Потому что просто так теперь она писать бы не стала. Значит, повод был серьезный… Неужели Алиенор своей или чужой рукой уже нанесла нам первый, пока неясный, но от этого еще более коварный удар?

Незнакомый молодой — очень молодой человек, тулузец, конопатый и кареглазый, вытащил откуда-то из-под запыленного плаща письмо и с поклоном протянул мне. Пергамент был сильно потрепан и весь в каких-то подозрительных разводах, да к тому же запечатан незнакомой мне печатью. Странно…

— Так кто послал вас? И что с письмом?

— Ваше Величество! — вымолвил он, склонившись в еще более почтительном поклоне, таком низком, что казалось, он вот-вот рухнет на колени. — Нижайше прошу простить меня за то, что письмо несколько повредилось в дороге… от морской воды…

— Кто-то хотел помешать вашему путешествию? — я постаралась сдержать волнение.

Если на него намеревались напасть, значит, все серьезнее, чем я предполагала. Но посланец молчал, не смея поднять глаза.

— Отвечайте же!

Он долго собирался с духом, но потом все же проговорил:

— Не сочтите меня трусом, ваше величество, но кто-то, кого я не знаю, сначала старался не дать мне добраться до побережья, а потом, уже во время плавания, просто попытался скинуть за борт…

— Если судить по тому, что вы сохранили письмо и стоите сейчас передо мной, то вряд ли вас кто-то назовет трусом… Успокойтесь и рассказывайте — время дорого!

— Моя госпожа, графиня Тулузская, которой я обещал служить до последнего вздоха, не пожелала указать своего имени, ибо тревожилась, как бы ее письмо не попало в чужие руки. Она надеялась, что вы даже без подписи узнаете ее почерк. А в подтверждение того, что я честно выполняю именно ее волю, она приказала передать вам вот это…

Он опять долго рылся за пазухой, но, в конце концов, извлек наружу маленький мешочек на черном шнурке. Внутри лежала серебряная брошка в виде пчелы… Сущая безделица, если не знать, кто и когда ее подарил… Но для меня сейчас ее присутствие было очень важно. Оставалось проверить еще кое-что…

— Благодарю вас, отважный рыцарь! Я позову вас позже, когда будет готов ответ. А пока ступайте, вам надо отдохнуть и подкрепить силы после трудной дороги.

Он улыбнулся мне неожиданно белозубой улыбкой и от этого стал еще моложе. Совсем мальчик! Для него на сегодняшний день все трудности уже закончились. А о том, что будет завтра, молодость не задумывается…

Мне же письмо Джоанны жгло руки. Я сломала печать. Да, это ее почерк… Я быстро осмотрела послание в нужных местах — все "наши" слова и знаки были на месте. Забавно… когда-то в Акре все это было почти шуткой в наших пустяковых записочках, хотя и тогда нам было понятно, что доверять можно немногим, а, вернее, практически никому. Но теперь это пригодилось, да еще как!

Что ж, значит, это действительно она. О чем она хочет мне сообщить? Страшно было начать читать. Но ведь еще вчера я больше всего боялась, что моя дорогая золовка мне больше вообще никогда не напишет, чего вполне можно было ожидать после моего бегства сюда. А она написала, значит, хоть что-то не так плохо, как могло бы быть…