Свет и тьма, или Поэма о трех девицах

Всё, что смогла, узнала Надя.

Вот, значит. Лель Иван Петрович.

Женатый. Тридцать восемь лет.

Имеет двух детей, мальчишек.

И не сказать, чтобы красавец.

Обычная такая внешность.

Похож он больше на торговца,

Чем на крутого бизнесмена.

Но это мелочи, однако.

А что вот очень интересно:

Приходит каждую субботу

В свой ресторан. За задний столик

Садится. До глубокой ночи

Сидит с двумя — тремя друзьями.

И не сказать, что сильно пьет,

Но позволяет. Это ж ясно,

Со стороны увидишь лучше

Достоинства и недостатки.

«Ну, что ж, воспользуемся шансом!» -

Решила Надя. Подружилась

Она с одной официанткой,

Которую Мариной звали.

Был у Марины этой парень.

И ей не нравилось ужасно,

Когда работа выпадала

В ночную смену. Да и парень

От этого был не в восторге.

И Надя как-то мимоходом

Ей намекнула, что подменит

В ночную смену. И Марина

Была ей очень благодарна.

Глава семнадцатая

ВЕРА В РЕСТОРАНЕ

Неистовство и мощь. Она метеоритом

Ворвалась, рассыпая снопы искр.

Кого-то чмокнет, с кем-то посмеется,

Как будто центр вселенной здесь она.

Ее все знают, радуются ей.

К ней даже сам хозяин клуба вышел.

— Ну, ты даешь! — в восторге шепчет Вера.

— Я вижу, ты звезда!

Смеется Ксюша.

— Да ты не парься, Верка. И тебя

Мы приобщим. Со мной не пропадешь,

Лишь слушайся меня во всем, подруга.

Да! Молодежь здесь отрывается по полной.

И музыка такая, против воли

Ей подчиняешься и двигаешься в такт.

Едва они за столиком уселись,

Как тут же юноша-официант

Бокалы ставит.

— Твой любимый, Ксюша.

— Что, Алексей еще не приходил? –

Спросила Ксюша.

— Задержался что-то.

Но непременно должен подойти.

Чего-нибудь еще?

— Пока не надо.

— Да, кстати… Я могу сказать при ней?

— Конечно, говори!

— Сегодня наш знакомый

Убойные конфеточки принес.

Улет… das ist fantastisch! Подогнать?

— Не знаю. Может быть.

Скажу, как будет надо.

— Не буду докучать. Приятно отдохнуть!

Вон, кстати, Алексей!

Ну, если что, я здесь недалеко.

К ним подошел мужчина, лет под сорок,

С уже заметным брюшком, лысоватый.

В очечках с тонкой позолоченной оправой.

— Знакомься! Вера! Жили по соседству

В деревне мы. Решила наша Вера

Стать горожанкой.

Он пожал ей руку.

— Какая теплая ладошка у нее,

Как будто бы в парное молоко

Она свою ладошку опустила.

Я Алексей. А можно просто Алекс.

Хороший Ксюшин друг.

Подруга улыбнулась.

— Ну, в общем так! Заказывайте всё,

Что вам захочется. И развлекайтесь

Ксюша! Извини! Я должен вас оставить.

Назначил встречу с деловым партнером.

Но если что, звони! Привет, девчонки!

И он ушел. Глядит на Ксюшу Вера.

— А всё-таки, кто он? Я не могу понять.

По возрасту как будто вы не пара.

К тому ж кольцо я видела. Хотя,

Не хочешь говорить, не надо.

— Почему же? Скрывать мне нечего,

Подруга от тебя.

Короче, папик мой.

— Как? Это отчим твой?

Смеялась Ксюша долго.

Потом коктейль хлебнула из бокала.

— Как хорошо с тобою мне, Верунчик!

Естественная ты. Простая и живая.

Спиной к тебе могу я повернуться

И знаю, что не всадишь нож.

— Да ты о чем?

— Не обращай внимания, подруга!

По-деревенски, он любовник мой.

Но так не говорят сейчас.

Он — папик или друг.

— Но он же старый! Он уже лысеет.

С твоей же красотой, с твоим умом

Такого можно оторвать красавца!

Ты влюбилась? Ну, да! Ну, да!

Ой, дура я какая!

Бывает в жизни всякое, конечно.

— Нет! Не влюбилась. Ни на грош!

И честно говоря, не собираюсь.

Жить надо головою, а не сердцем.

Адский ветер налетел.

Вера вся трясется.

Невозможно устоять

Ей никак на месте.

Никогда такого с ней

Не было доныне.

Всё ликует в ней, поет,

Счастлива в движенье

Средь разгоряченных тел.

И вопит со всеми.

Вот где жизнь!

Сплошной экстаз!

Только ради этого

Стоит в город убежать

Из деревни клятой.

Сели потные за стол.

И разгоряченные

Из бокалов пьют вино.

— Кайф! — смеется Вера.

— Слушай, Верка, я сейчас

Лишь об этом вспомнила, -

Подмигнула Ксюша ей.

— Только честно, Верка!

Ты ни с кем еще того

У себя не трахалась?

Поперхнулась. Покраснела.

— Ну, чего ты паришься?

Ведь тебе не десять лет, -

Рассмеялась Ксюша.

— А зачем оно тебе?

— Просто интересно.

Так ты целка или нет?

Только честно, Вера!

— Да! Я девушка еще…

Было раз такое.

Помнишь Ваську? Как-то раз

Шли мы с дискотеки.

Провожал меня домой.

И на нашей улице –

А народу никого,

Фонари не светят –

В общем обнял он меня,

А другой рукою

Гладить начал грудь мою.

Мы остановились.

Он к себе меня прижал

И в сторонку тянет.

Руку сунул мне в разрез

И под лифчик лезет.

Я отталкивать его,

Говорю: «Не надо!»

Он целует всё сильней.

Больно грудь сжимает.

«Я ж люблю тебя! Женюсь!

Ну, чего ломаться?

Не могу уже терпеть!»

Юбку задирает.

Как его толкнула я

И бегом до дому.

Он в вдогонку мне кричит;

«Сука! Проститутка!»

— Ой, подруга! Не могу!

И расхохоталась.

— Ну, деревня! Анекдот!

Дикари какие-то!

Разлила она вино.

Чокнулись.

— Послушай!

Да на этом огрести

Можно кучу бабок.

Есть такие мужики,

Падкие на девственниц.

Их заветная мечта –

Быть первопроходцами.

Вера резко поднялась.

— Ты совсем рехнулась,

Чтоб такое предлагать?

Я ж не проститутка.

— Сядь! — сказала резко Ксюша.

— Декабристка, в твою мать!

Вера! Ты не проститутка.

Просто дура ты! И всё.

Под какого-нибудь Ваську

Ляжешь. Ну, и что с того?

Через месяц разбежались.

Всё! закончилась любовь.

Глава восемнадцатая