Сверхновый Иерусалим

— Меня зовут отец Георгий, я настоятель странствующего монастыря святого Николая. — Священник улыбнулся. — Того самого, который вы видите на орбите.

— Очень приятно, падре.

Священник вновь улыбнулся, погладил бороду, судя по всему, это был его излюбленный жест на все случаи жизни, и покачал головой:

— Называйте меня настоятелем. Обойдемся без латыни, капитан…

— Денни Дженкинс, — опомнился Денни. — Капитан Денни Дженкинс.

— Служите Компании?

— Свободный охотник.

— Ловец удачи.

— Да уж, не схизматик.

И вновь — мягкая улыбка, и дружелюбие из голубых глаз никуда не исчезло. Священник покивал головой, словно услышал то, что ожидал, и поинтересовался:

— Учились в католической школе?

— Вообще-то я атеист, — с некоторым апломбом ответил Денни.

— В таком случае, в ваших устах это определение не имеет никакого смысла.

«Не зли его! — опомнился капитан. — Попробуй договориться о встрече».

Дженкинса категорически не устраивал разговор с помощью бездушных средств связи. Ему требовалось узнать причину, из-за которой монахи до сих пор не приступили к разведке ценнейшей планеты, а сделать это можно было лишь при личной встрече.

— Скажите, настоятель, мы можем поговорить?

— А что мы делаем? — без притворства удивился отец Георгий.

— Я имел в виду — лично, — обаятельно улыбнулся Денни. — К тому же мне ещё не доводилось бывать на «Иерусалимах», и я был бы рад экскурсии по вашему кораблю.

— В познавательных целях?

— Именно.

Несколько секунд священник молчал, глядя на Дженкинса так, словно собирался проникнуть в его душу, после чего вновь погладил бороду:

— Никаких проблем, капитан, я с радостью побеседую с вами на борту монастыря.

4

Разумеется, Дженкинсу доводилось видеть и даже бывать на гигантских колониальных судах, поэтому размеры «Иерусалима» его не поразили. Большой? Да, безусловно. Очень большой? И это принимается. Огромный? Нет, ребята, нет, нет и нет. Все Империи строили гигантские колониальные звездолёты и, например, в русском «Ковчеге» могло затеряться с десяток «Иерусалимов». Но колониальные гиганты — это особый класс, сравниться с которыми не мог ни один другой звездолёт. Что же касается «традиционных» кораблей, то здесь «Иерусалиму» равных не было. Размерами он превосходил даже десантные звездолёты класса «Муссон», способные перебросить в другую звёздную систему небольшую армию. Даже их.

«Иерусалим» оказался велик, и потому маяк на стыковочном блоке был совсем нелишним: без него Дженкинс мог бы долго кружить на своём небольшом шаттле вокруг русского звездолёта.

Что же касается главного в монастыре человека, то он, к удивлению Денни, встретил гостя у шлюза, проявив невероятное для руководителя такого ранга уважение.

— Капитан Дженкинс.

— Настоятель.

Денни на размеры не жаловался, считал себя мужчиной крупным, но игумен оказался выше его на полголовы и шире в плечах. И, как ни странно, добродушие, светящееся в больших голубых глазах настоятеля, идеально гармонировало с его массивной фигурой. Огромный, сильный, но при этом добрый — классическое русское сочетание.

— Рад познакомиться лично, — приятным голосом произнес отец Георгий.

— Я должен поцеловать вам руку? — поинтересовался Денни.

Честно говоря, не хотелось.

— Не обязательно, — качнул головой игумен.

— Очень хорошо.

— Прошу, проходите.

И мужчины неспешным, прогулочным шагом пошли по техническому коридору звездолёта.

— Ваш звездолёт производит впечатление, настоятель.

— Судя по тону, вы не поразились, как это обычно бывает с гостями.

Монах монахом, а собеседника игумен «читал» идеально и без труда уловил то, что Денни пытался скрыть.

— Мне доводилось посещать колониальные корабли.

— Тогда понятно. — И вновь — мягкая улыбка. — Как вы здесь оказались, капитан Дженкинс?

— У вас на борту?

— В этой звёздной системе.

— Врать не буду: случайно, — не стал скрывать Денни. — Мы собирались в сектор Аиста, но наша «Минни»…

— Кто, простите?

— «Верная Минни», так называется мой корабль.

— Ах, да… Извините, продолжайте, пожалуйста.

— Да… — Денни помолчал, как будто ему стыдно, но закончил: — В секторе Аиста мало хороших космических баз, а наша «Минни» слишком стара… — Тяжёлый вздох. — Мы решили не рисковать, отправились в сектор Броненосца и наткнулись на эту звезду. — Еще одна пауза. — Случайно.

— Случайностей не бывает, капитан Дженкинс.

— Совсем?

— Совсем, — подтвердил игумен, поглаживая бороду. — Мы должны были встретиться, и мы встретились.

— Зачем?

— Я пока не знаю.

— Вы говорите, как предсказатель на ярмарке, — не сдержался Денни. — Впрочем… — Но уже в следующий момент он опомнился: — Извините.

Не следовало обижать того, чьи планы собираешься выведать. Однако отец Георгий счёл необходимым развить тему:

— Хотели сказать, что я не сильно отличаюсь от ярмарочных шутов?

— Я извинился, — буркнул Денни.

— Я не обиделся, — спокойно продолжил игумен.

— Правда?

— Поверьте, капитан Дженкинс, я слышал в свой адрес высказывания и похуже… — И резко, настолько резко, что ухитрился сбить гостя с толку, спросил: — Сколько вы надеялись выручить за планету?

— Вы её как-то назвали? — попытался отбиться Дженкинс.

— Не расслышал цифру.