Сверхдержава

И Шрайнер рассказал про таможенника в аэропорту.

– А, вот оно что, - сказала Таня. - Так это «тормоз». Вы говорите, что он в тюрьме раньше сидел? Тогда точно «тормоз».

– Это что еще за новый термин?

– Это мы их так называем. Бывают у нас такие люди. Раньше у них были выраженные агрессивные наклонности. После прохождения курса психореабилитации агрессия исчезла, но появилась некоторая эмоциональная холодность. Говорите, он вам не улыбнулся?

– Именно так.

– «Тормоза» никогда не улыбаются. Зато они самые дисциплинированные служаки. Они и работают в основном государственными служащими. В бизнес «тормоза» не идут.

– Понятно, - сказал Шрайнер. - Можно я закурю?

– Конечно. Только включите дымовой фильтр.

Рихард Шрайнер нажал на кнопку, которая перевела его кресло в полулежачее положение. Он курил и думал о том, что это действительно пикантное блюдо - теперешняя Россия, с ее непривычным сочетанием простодушия и замкнутости, личной свободы и безусловной дисциплинированности. С ее новыми словами: «неиммунные», «тормоза», «тестирование», «психореабилитация». Стоило потрудиться, чтобы обмозговать все это.

Таня обещала, что он скоро привыкнет. Резон в ее словах был.

Шины тихо шуршали по дороге. По телевизору передавали концерт какой?то древней русской рок?группы. Седые старички с гитарами пели про крутой поворот.

Шрайнер думал.

* * *

Шрайнер стоял в телефонной будке, набирая телефонный номер. Конечно, можно было воспользоваться личным компьютером?фолдером как телефоном, но Шрайнер не доверял ему. Компьютер был русским и уж наверняка прослушивался русскими. Разговор же был конфиденциальным.

– Здравствуйте, - сказал Шрайнер в трубку. Немецкий акцент его усилился от волнения. - Могу я слышать господина Шепелева?

– Это я. Простите, а с кем я разговариваю?

– Я не могу сказать. Сейчас не могу. Извините. Я не был в Москве восемь лет. Вадим… Вадим, вы слышите меня? Это не телефонный разговор. Мне нужно поговорить хоть с кем?то из тех, кто знал… Вадим, может быть, вы вспомните меня…

– Подождите… Боже мой… Неужели…

– Да. Да. Нам нужно встретиться.

– Подождите… - Человек на том конце телефонного провода явно был в замешательстве. - Я даже не знаю… Нет, я не могу!

– У вас же полная свобода в России! Вы можете делать все, что хотите! Где мы встретимся?

– Немедленно положите трубку! - Голос вдруг взвизгнул. - Вы ошиблись номером! И быстро уходите! Вы поняли меня?! Уходите! А лучше уезжайте из страны совсем!

Короткие гудки в трубке - как трассирующая очередь в сердце, мучительно растянутая во времени.

Шрайнер повесил трубку. Ноги его подкашивались. Ему хотелось сесть на пол, закрыть голову руками и зарыдать.

Некогда было плакать. Шрайнер выскочил из будки, оглянулся по сторонам. Пошел к машине - удивительно быстро для хромого. Высокие каблуки его кожаных туфель громко цокали в тишине. Голова Шрайнера втянулась в плечи, волосы едва не стояли дыбом - выглядел он как человек, ожидающий выстрела в спину. Дверца эмобиля бесшумно скользнула вверх при его "приближении. Шрайнер плюхнулся на переднее сиденье - почти упал.

– Таня, - сказал он шепотом. - Надо отъехать отсюда. Метров на пятьдесят вперед. И побыстрее, пожалуйста!

Таня молча включила двигатель, мастерски вырулила на дорогу - у всех эмобилей для удобства парковки все четыре колеса могли поворачиваться вбок почти под прямым углом. Притормозила у ближайшего свободного места в веренице машин на обочине. Нажала кнопку автоматической парковки. Машина скользнула к бордюру, выключила фары и затихла.

Они затерялись в шеренге эмобилей - одинаковых, как клонированные близнецы. Шрайнер достал из кармана маленький электронный бинокль, приложил его к глазам, повернулся лицом к телефонной будке, из которой только что так поспешно бежал.

– Что это значит? - В голосе Тани просыпалась тревога.

– Пока ничего… Ничего…

Милиционер появился у будки буквально через минуту. Подъехал на электромопеде, остановился, заглянул в будку. Зашел внутрь. Подсоединил к телефонному аппарату какой?то прибор с небольшим экраном, считал показания. Поднес запястье к губам и говорил что?то около минуты в портативную рацию. Потом кивнул, вышел, надел шлем, оседлал свой мопед и поехал по дороге.

Рихард съежился. Ему хотелось удрать немедленно, бежать с этой улицы, из этого города, из этой страны. Но еще больше ему хотелось знать. Он должен был получить информацию. Он хотел убедиться.

Милиционер медленно ехал вдоль ряда припаркованных машин и всматривался в окна. Обычный человек не увидел бы сквозь тонированное стекло ничего. Но Шрайнер не сомневался, что в очки шлема вмонтирована система инфракрасного видения. Такие системы были в германской полиции - почему бы русским милиционерам не иметь в арсенале что?то еще более совершенное? Шрайнер нырнул на пол, едва не взвыв от резкой боли в колене. Таня не успела задать вопрос. Немец схватил ее за шею и повалил на сиденье. Зажал рот рукой.

– Ради Бога, молчи! - прошипел он ей в ухо. - Прошу тебя, молчи!