Сверхдержава

– Может быть. - Таня обошла машину и подняла крышку багажника. - Где ваш груз, Рихард? Помочь вам?

– Не надо. - Краев лихо закинул свой полупустой чемодан в багажник. - Отлично! Поехали?. Мой билет у вас?

– У меня. Самолет через полтора часа. А где ваша тросточка? - Таня оглядывала резко помолодевшего Рихарда с некоторым подозрением.

– Обменял. На две бутылки водки.

– А очки?

– Я прозрел. Вижу как снайпер.

– А ваше колено как?

– Прошло. - Краев молодецки шлепнул себя по ноге.

– Вы шутите, наверное? - Таня что?то просчитывала в уме. - Я поняла! Вы были в клинике все эти дни. И вас привели в порядок. Да? Вы все?таки решили исправить свои физические недостатки…

– Господи! - крикнул Краев, расставив руки и подняв лицо к небу. - Как я люблю этих баранов!!! Какие они сообразительные!

Прохожие удивленно оглянулись на Краева. Из?за резкого движения седой бесформенный парик сорвался с его головы и шлепнулся на тротуар. Краев стоял и смотрел в московские небеса, по?летнему голубые, кое?где тронутые белесыми штрихами облачков. Ему хотелось взмахнуть руками и улететь. Промчаться над зелеными пашнями, над темными массивами лесов, спикировать над чистой речкой, распугав хлопотливых ласточек. Шлепнуться куда?нибудь в стог, пахнущий свежим теплым сеном. Сеном… В России, наверное, больше нет стогов. Кто здесь будет косить траву? Теперь здесь все механизировано, в этой несчастной усовершенствованной стране.

– Рихард. - Таня тронула его за плечо. - У вас упало это. Возьмите… - Она протягивала ему парик.

– Это мои волосики, - сообщил Краев, натягивая дурацкий парик на блестящий свой череп. - Таня, вы умеете летать?

– Нет, не умею… - Таня изумленно смотрела на него. - Рихард, у вас там что на голове?… Настоящий «стегозавр»?

– Ага. Настоящий. Вы что, не любите стегозавров?

– Нет, почему? Классно. - В глазах ее прыгнули смешливые чертики. - Я бы тоже хотела такую прическу. И драконов таких!

– Ну так сделайте. Хотите, подскажу адресок? Там крутой парикмахер. Лучший мастер в Европе. У него синие волосы.

– Нет. Мне нельзя. - Танины глаза потемнели. - Нам такое не положено. Извините. Нужно ехать.

– Можно я сяду за руль?

– Нет. - Таня резко мотнула головой. - Извините, Рихард. Мне нужно довезти вас до аэропорта. Вы очень непредсказуемый человек. Один раз вы уже сбежали от меня. Я не хочу, чтобы сегодня произошли новые неожиданности.

– Произошли новые неожиданности! - Краев фыркнул. - Вы даже говорить по?русски разучились! «Много мы лишних слов избежим, просто я буду служить вам обедню, как волосатый священник с длинною гривой, пить голубые ручьи чистоты, и страшных имен мы не будем бояться»… Слышали когда?нибудь такие стихи?

– Какие странные слова… Кто их написал?

– Велимир Хлебников. Он был весьма своеобразным человеком. Очень талантливым. Я думаю, вы тоже объявили бы его параноиком. - Краев плюхнулся на сиденье. - Ладно. Везите меня в ваш чертов аэропорт. Сдавайте под расписку. Я представляю, как вы будете счастливы, когда избавитесь от меня - безумного чертика из табакерки. Придурка, который так неудачно притворялся профессором. Трогайте!

Таня молча завела мотор. Вид у нее был весьма озадаченный.

* * *

– Краев, ты меня слышишь?

Голос прозвучал в самом ухе. Негромко, но отчетливо.

Николай вздрогнул и вспомнил все. Что он уже не в чумной зоне, а в Москве. И что барашек по имени Таня везет его в Шереметьево?2. Чтобы посадить на самолет и отправить в Германию. И что никаких шансов избежать этой мучительной депортации у него нет.

– Что? - Краев обшарил пространство вокруг растерянными глазами. - Кто это?

– Тише! Не ори! - внятно сказал голос. - Не говори ничего. Никто не должен знать, что я с тобой разговариваю.

– Что случилось? - Таня уже повернулась к нему. - С кем вы говорили?

– Ничего… - Краев помахал рукой. - Это я так… Спросонок.

– Вот и молодец, - сказал голос. - Молчи и слушай меня, Коля. Ты думаешь,, что выбора у тебя нет. Я хочу дать тебе выбор. У человека должна быть возможность выбора. А ты уж сам решишь, что тебе делать.

До Краева наконец?то дошло. Голос раздавался из клипсы?коммуникатора, которую он прилепил к уху перед самым отъездом. И было в этом голосе что?то знакомое.

– У тебя есть две возможности, Николай. Первая: если ты разумный добропорядочный пожилой мужчина, ты не будешь брыкаться и дашь привезти себя в Шереметьево. Ты спокойно сядешь в самолет и улетишь в Эссен. И будешь вспоминать все, что случилось здесь, как бред сумасшедшего. Вторая возможность: если ты идиот, не думающий о собственном благополучии, ты сделаешь то, что я тебе говорю. И получишь шанс. Маленький, призрачный шанс снова испортить себе жизнь. Шанс вырваться из правильного комфортабельного мира и присоединиться к нам. И может быть, даже помочь нам. Это может показаться невероятным, но нам нужна твоя помощь. Решай. Даю тебе пять минут, чтобы подумать.

«Давила? Нет, это не его голос. Да и не стал бы он так делать - не тот он человек. Агрегат? Нет, конечно. Агрегат предал нас. Продал. Агрегат крайне заинтересован, чтобы меня вышвырнули из этой страны. Кто же это? Кто?!»