Свердлов

Именно на этот переходный момент, когда еще не исчезли старые классы, нам надо создать такой крепкий государственный аппарат, который был бы приспособлен к более сильному и постоянному, планомерному подавлению сопротивления ранее господствующих классов, в целях полной их ликвидации, полного уничтожения какого бы то ни было господства за ними, в целях закрепления всего господства за классом, до сих пор в течение веков угнетавшимся. И только в тот момент, когда исчезнет какая-либо опасность для возвращения к старому государственному устройству, только в тот момент, когда мы сознаем, что наша победа обеспечена и упрочена, когда в рабочий класс уже вошло все население, все население стало трудящимся, в этот момент мы скажем: всякие государственные угнетательские аппараты стали излишними.

Яков Михайлович перешел далее к характеристике нового государственного аппарата, созданного Октябрьской революцией. Этот раздел лекции слушатели воспринимали как нечто близкое, свое — ведь речь шла об их работе, о деле, которому они отдавали жизнь, все силы, — о строительстве нового государственного аппарата. Свердлов раскрыл принципиальные особенности этого аппарата, критически оценил ошибки и недостатки в его деятельности.

— Весь наш государственный аппарат, — говорил он, — построен на признании верховных интересов трудящихся масс, этого большинства населения, мы строим свои государственные органы таким образом, чтобы это большинство получило более полную возможность для своего постоянного развития. Целью такого аппарата, такого государства всегда стояли слова: свобода, равенство, братство; создавая паше государственное устройство, мы исходили из этих принципов. Если нам приходилось в процессе своего строительства сплошь да рядом делать те или иные ошибки, это объяснялось исключительно тем, что наш класс, класс до сих пор угнетенный, принимал слишком слабое участие в общегосударственном устройстве. Говорят, что государственное устройство, которое создано нами, далеко от совершенства. Мы и сами признаем это. И не могли мы создать сколько-нибудь совершенного аппарата, раз мы в течение веков и веков не принимали никакого участия в государственном устройстве, в управлении страной, раз это было делом господствующих классов. Но мы нисколько не сомневаемся в том, что правильно понимаем интересы самых широких масс; мы взяли правильное направление в своей работе, мы наметили правильную линию для образования государственных органов, которые должны отражать интересы трудящихся масс, огромного большинства российского населения. Раз верна общая линия и те принципы, которые мы положили в основу нашего государственного устройства, то мы уже одинаково оправдаемся и перед историей, и перед всем человечеством. Невозможно требовать от нас совершенной организации в тот период, когда еще не затихла гражданская война, когда она вспыхивает все новым и новым пламенем в отдельных местах.

И когда Свердлов говорил о том, что только пролетариат мог выдвинуть из своей среды людей, которые наряду с огромной разрушительной работой имеют возможность заниматься творческой, созидательной работой, каждый из слушателей ощущал радостное чувство — это о нем говорит председатель ВЦИКа.

— Если вы присмотритесь, — продолжал Свердлов, — к тем государственным образцам, как они возникли в Западной Европе, вы увидите, что там отдельные параграфы той или иной статьи, отдельные разделы вырабатывались в течение многих и многих месяцев и лет творческой работы буржуазии. Присмотритесь к нашему строю, к нашей Советской Конституции: она возникла, родилась и была закончена в течение каких-нибудь двух-трех месяцев. Российский пролетариат оказался достаточно сильным, чтобы, разрушая старые органы, создать новый аппарат.

Свердлов вызывает в аудитории гордое сознание своего первородства в деле, которое приобрело огромное международное значение. Он учит этих усталых и полуголодных людей пониманию своей авангардной роли и ответственности не только перед своим народом, но перед трудящимися всего мира.

— Рабочий класс, — говорит Свердлов, — смог создать Конституцию, которая уже сейчас является путеводной звездой для наших западноевропейских товарищей. Эта Конституция, как бы несовершенна она ни была, служит той основой, по которой западноевропейские рабочие будут строить свое государство. Несмотря на все ее несовершенства, она проникнута настолько верными для рабочего класса всех стран основными принципами, что неизбежно станет общей для всех стран. И вот нам, живущим здесь, в России, нам, которым выпали на долю честь и счастье служить примером для всех западноевропейских рабочих в созидании нашего государства, необходимо в точности знать, каким образом строилась наша Конституция, что было положено в ее основу, как она возникла, для того, чтобы знать, к чему, в конце концов, она приспособлена и каково будущее этой Конституции.