Свеча над пропастью

Так или иначе, но они сошлись. И чем дальше, тем их дружба все больше крепла. Однако по окончании института Сергей уехал на родину, в Алексеевск. Созванивались они редко. «А жаль!» – говорил себе Виктор, которому в трудных ситуациях так не хватало совета рассудительного друга.

И вот теперь Сережка в Москве!

По давней привычке Цветков пришел ровно в восемь, не опоздав ни на минуту. Друзья обнялись, Виктор пригласил его в квартиру.

– Вот, посмотри на мое холостяцкое жилище.

– Неплохо для холостяка, – сказал Сергей. – Особенно для мужчины.

– Почему для мужчины?

– У тебя все в идеальном порядке. Вещь к вещи, даже пыль вытерта. Обычно это характерно для женщин.

– Заслуга мамы, – вздохнул Виктор. – Она навещает меня раз в два-три дня. И, как я не возражаю, не ругаюсь, везде убирает.

– Не угадал. Плохой из меня следователь, – усмехнулся Сергей. – Ну, хозяин, принимай подарки. Вот сувениры, их делают наши мастера. А вот…

– Сережа, это лишнее.

– Коньячок, рыбка – лишнее?

– Я тоже кое-что приготовил к твоему приходу. Есть и горячительные напитки. Как говорится, не лыком шит.

– Одно другому не помешает. Гулять, так с музыкой.

За столом начался обычный разговор двух друзей, которые давно не виделись. Виктор рассказал о своей недавно защищенной диссертации. Ее тема: «Особенности психологии убийцы» заинтересовала Сергея. Он сказал, что прочитал в нескольких журналах статьи Виктора по данной проблеме.

– Что статьи! – воскликнул Онежский. – У меня есть монография, которая переведена на несколько иностранных языков.

Сергей, который прекрасно знал об амбициях друга, примирительно заметил:

– Я еще в институте всех убеждал, что Витька у нас гений.

Онежский стыдливо опустил голову и пробормотал:

– Как ты? Как жена, дети?

– Супруга нормально, старший Петька – уже в четвертом классе, Машенька пошла в школу.

– Как служба?

– И служба в порядке.

Однако тон, которым была произнесена последняя фраза, заставил Онежского насторожиться. У Сереги проблемы на работе? Впрочем, спрашивать об этом было неудобно. Если Сергей захочет, все расскажет сам. Виктор наполнил рюмки и торжественно произнес:

– Давай выпьем! За студенческие годы, лучшее время нашей жизни.

– Да, тогда жизнь казалась нам несколько иной. Более простой.

И опять в голосе Сергея слышались нотки озабоченности. После выпитой рюмки Онежский осторожно поинтересовался:

– Ты, по-моему, не в духе?

– Почему?

– Слишком хорошо тебя знаю. Что-то случилось? На работе?

– Витя, давай еще по одной.

Теперь предположения Виктора насчет проблем Сергея превратились в уверенность. Он вспомнил последний курс института. Он тогда зашел к Цветкову в общежитие и поразился. Перед Сергеем, практически не пьющим человеком, стояла бутылка вина. Сергей кивнул ему, налил рюмку:

– Садись.

– Сережа, ты же знаешь, я не…

– Садись, не обижай!

Резкий тон Цветкова невольно заставил Виктора подчиниться. Он выполнил просьбу друга, выпил. И Сергей произнес точно такую же фразу:

– Витя, давай еще по одной.

Позже выяснилось, что у Сергея погиб в Чечне брат, и вечером он уезжал домой на похороны…

И сегодня, как пять лет назад, Онежский не стал спорить с другом, выпил с ним по второй. Пошли задушевные разговоры, в основном о пустяках, потом – разные воспоминания. Время катилось к полуночи, Сергей спросил:

– Наверное, пора спать. Тебе ведь завтра рано вставать.

– А тебе?

– Я привык. Провинция всегда встает рано.

Онежский понял, Цветков так и не сказал ему главного.

Да и скажет ли? Он решил рискнуть, взять инициативу в свои руки.

– Сережа, ты порядочный свинтус. Извини за откровенность, но ведь ты мой друг.

– Вот тебе на! За что такая немилость?

– У тебя проблемы, ты хотел мне о них рассказать, но в последний момент почему-то передумал.

– Разве возможно сейчас прожить без проблем? Где мне лечь?

– Вот здесь, на диване. Сейчас принесу белье.

«Он упорно избегает разговора. Что ж, в конце концов, это его право. Навязываться не стану», – решил Виктор.

Он принес из спальни белье и заметил, что Сергея в комнате не было. Цветков стоял на балконе, дымил сигаретой и смотрел в ночное небо. Виктор встал рядом.

– По-прежнему не куришь? – спросил Сергей.

– Нет, так и не научился. А ведь ты, насколько память не изменяет, бросил еще в институте. И за столом не курил… Опять начал?

– Балуюсь понемногу…

– Ну и зря.

Царящая вокруг тишина создавала иллюзию, что и вся жизнь такая же тихая и спокойная. Как хочется иногда отдаться этой иллюзии, особенно тому, кого каждый день засасывает омут проблем.

– Пойдем, – вдруг кивнул Сергей. – Мне действительно нужно тебе кое-что сказать.

Они снова вернулись за стол, и Онежский заметил, что его друг сильно наморщил лоб. Сергей так часто делает перед тем, как принять какое-нибудь важное решение.

– Знаешь, Витя, когда я учился в институте, некоторые мои приятели говорили (ты уж прости за откровенность): зачем связался с молокососом?..

Онежский усмехнулся. Для него это новостью не было.

Прошедшие «школу жизни» студенты часто относятся к «малышне» с известной долей иронии и скептицизма.