Свеча Хрофта

Отец Дружин перехватил летящий в него кинжал. Острое лезвие оставило алый след в его ладони. Недавняя подруга уже занесла меч, чтобы броситься на Родителя Ратей, но что-то заставило ее обернуться и схватиться с двумя латниками в черненых нагрудниках, на которых скалились поднявшиеся на дыбы львы. Кровавый морок властвовал над всеми.

Люди дрались яростно и отважно. И будь это другой, честный бой в другом, навсегда утраченном мире, Отец Дружин обещал бы каждому из них место в Валхалле и щедрую трапезу из сехримнирова мяса.

Но Хрофт знал, что сейчас этим воинам он не в силах помочь. Как и всем тем, кто оказался орудием в руках хаоситов. Отец Дружин решил, что позволит судьбе и Демогоргону разобраться потом, кто из павших чего достоин. Золотой меч неистово обрушивался на головы несчастных. Почти все оставшиеся в живых воины Руни сбились в плотное кольцо, загородив собой чародеев в центре круга, что пытались укрыть своих магическим щитом. Но их старания были тщетны. Неведомый противник не желал дать им ни единого шанса. Видимая лишь магическим зрением стена заклятья пошла трещинами от мощного удара уже знакомого заклинания Расподобления. Серый сгусток Хаоса расцвел в самой ее средине, мгновенно протянув во все стороны по поверхности щита сизые лианы чуждой магии. Щит замерцал и начал таять, превращаясь — нет, не в ничто, но нечто, непостижимое для людей и даже магов. Он становился добычей Хаоса.

Хрофт сосредоточился на щите, пытаясь противостоять заклятью, но сгусток Хаоса, будто бы пожиравший магический заслон изнутри, казалось, питался его мощью. И Отец Дружин что есть силы оттолкнул от себя невидимые щупальца и попытался отыскать магическим видением след колдовства, а по нему — того, кто разбил щит. Но над людским морем не было заметно отголосков вмешательства. Только высоко в небе, нет, над небом, где-то в Межреальности — зарождалась страшная угроза.

Огненная стрела. Копье Мерлина. Видно, на стороне хаоситов теперь есть чародей, способный сравняться по силе и искусству с самим Верховным Магом Поколения. Теперь-то Старый Хрофт понял, для чего их сбили вместе. Маленький кружок последних воинов Рунгерд был сейчас слишком хорошей мишенью. Хрофт хотел крикнуть магам, чтобы помогали ему выстроить новый щит, не по периметру, а сверху, над их головами, но не мог. Страшный гул пронизал его насквозь, парализуя все тело. Золотой меч выпал из руки Владыки Асгарда. Он видел перед собой лишь летящее прямо ему в лицо нестерпимо сияющее магическое жало. И знал, что не может ничего сделать. Не может остановить смертоносное копье Мерлина. Он чувствовал, как заклятье Хаоса опутывает его ноги, поднимается вверх по голеням, разрывая его нынешнюю оболочку и стараясь заставить душу бога броситься прочь на поиски нового, более совершенного и выносливого тела. Он слышал, как от прикосновения пепельно-серого сгустка заклятья вскрикнула Руни. Перед ним было два пути: бежать, пустив в ход Меч Брана и забрав с собой Рунгерд, или погибнуть, расстаться с силой, жизнью, памятью.

«Земля и люди!» Если бы мог, он выкрикнул бы это в лицо поставившим его перед выбором. Он всегда был богом людей. И никогда Великий Один не бросал в битве тех, кто доверил ему свою жизнь. Он готов был принять на себя всю мощь копья. Единственное, что заставляло его задыхаться от бессильной ярости, — Рунгерд. Он не смог ее уберечь.

Хрофт видел, как разрывает слои пространства нацеленное на него колдовское острие. И вдруг позабыл все, чему учил его Хедин, чему он учился сам в этом новом для себя мире, когда остался одиноким и слабым после битвы с Молодыми Богами. Он вспомнил Асгард. События тех дней, счастливые и тягостные, разом вспыхнули перед внутренним взором. И в единственное мгновение страшного прозрения он увидел смерть Рунгерд. Как магический огонь пожирает ее хрупкое тело. Видение тотчас исчезло, остался звенящий в ушах полный страдания крик. Крик, разрывавший Древнему Богу сердце.

Отец Дружин хотел лишь защитить девушку. Даже если для этого придется изгнать из Хьёрварда саму магию.

Крамольная мысль пришла внезапно, подобно яркой вспышке. Безумная, поистине отчаянная идея. И с губ слетели давно забытые, много эонов назад похороненные в самых дальних углах памяти слова Древнего заклятья. Наверное, даже Хедин не знал о том, что это возможно: лишить магии Хьёрвард. Лишь Спаситель мог закрывать и открывать миры, даруя колдовскую силу и отнимая ее. Но эоны назад, так давно, что даже Владыка Асгарда с трудом припоминал эти времена, Творец Всего Сущего оставил асам это заклинание, древнее как само Упорядоченное, сплетенное так искусно и сложно, что никто, кроме самого Создателя, не мог с ним совладать. Видимо, Создатель и сам любил иногда испытать на прочность Закон Равновесия. Он отдал заклинание асам. Но гордость не позволила никому из Древних Богов пустить в ход это страшное оружие.