Читаем Свастика и орел. Гитлер, Рузвельт и причины Второй мировой войны. 1933-1941 полностью

Конечно же стремление Гитлера сдерживать свой флот не помешало США вступить в войну еще до победы над Россией, и проблема одновременной борьбы с двумя прежде нейтральными колоссами, которая, как он говорил раньше, будет «очень сложной», и в самом деле осложнила положение Германии. Как мы увидим в следующих главах, Гитлер частично сам напросился на это, заставляя Японию вести более агрессивную политику по отношению к Соединенным Штатам, чего он никак не хотел позволить своему собственному флоту. Но и в этих изменившихся обстоятельствах фюрер продолжал считать операции на суше главными и упорно шел к маячившему вдали миражу континентальной безопасности. Фюрер был уверен, что достижение этой цели сразу же решит все его проблемы с морскими державами. Адмиралы Гитлера, которым, как и Ганфштенглю, так и не удалось «смыть пыль сухопутных дорог» с глаз Гитлера, в августе 1942 года снова услышали знакомую песню: «Когда мы достигнем своей цели на Востоке, а именно завоюем жизненное пространство, тогда мы сможем довести войну на море против англосаксов до победного конца».

<p id="_bookmark25">Глава 12</p><p>Отношения Германии и Японии перед войной</p>

Соединенные Штаты стали для Адольфа Гитлера не только досадной помехой, но и фактором, привлекшим его внимание к Тихому океану. Нет никаких сомнений, что влияние Америки на международные отношения Германии было самым большим в районе Дальнего Востока и реакция Гитлера на него стала интересным контрапунктом его морской политики, описанной в предыдущей главе.

В месяцы, предшествовавшие нападению на Польшу, Америка, маячившая на горизонте как побочный продукт немецкой подготовки к войне против стран Запада, стала играть все большую и большую роль в политике Германии на Дальнем Востоке. К лету 1940 года она сделалась главной темой немецко-японских отношений, основной целью, против которой был направлен подписанный в сентябре этого года пакт Берлин – Рим – Токио, и главным предметом нацистской политики в Азии до самого нападения на Пёрл-Харбор. Свидетельств о том, что до конференции в Мюнхене 1938 года Соединенные Штаты играли какую-нибудь роль в этом аспекте немецкой политики, нет, хотя отношение Японии к Америке, без сомнения, косвенным образом влияло на действия Германии на Дальнем Востоке. Тем не менее странный характер немецких отношений с Японией, различное представление о том, каким должно быть будущее мира, различное значение, которое вкладывали обе стороны в свои непрочные, но обставленные с такой помпой соглашения, и разные цели, которые они при этом преследовали, – все это проявилось уже тогда, когда разразилась европейская война. Поэтому следует держать это в уме, чтобы понять ту решающую роль, которую Америка играла в немецкой политике по отношению к Японии в годы, предшествовавшие Пёрл-Харбору.

До возникновения Третьего рейха оснований для немецко-японского союза практически не было. Взаимоотношения с Японией не были ни тесными, ни сердечными. Влияние немецкой науки, армии и политической системы Бисмарка, проявившееся в период правления Вильгельма и эпоху Веймарской республики, сошло на нет. Этому способствовало участие Германии в европейских санкциях против японских завоеваний в Китае в 90-х годах XIX века, одержимость кайзера Вильгельма идеей «желтой угрозы», захват Японией бывших немецких островов после Первой мировой войны, а также определенная прокитайская ориентация дипломатических, военных и коммерческих кругов Берлина. Многие эти факторы продолжали играть свою роль и в период правления нацистов.

С другой стороны, в Германии были люди, которые выступали за более тесные отношения с Японией в качестве географического императива. Еще в 1913 году будущий геополитик Карл Хаусхофер предсказывал создание союза Германии, России и Японии, который держал бы под своим контролем Евразию и стал бы противовесом англосаксонскому господству в мире. Хаусхофер, который, возможно, оказал в 20-х годах влияние на Гитлера через Рудольфа Гесса и который в последующие десятилетия стал довольно крупной фигурой, занимая пост директора Института геополитики, наиболее полно выразил свои идеи, касающиеся Дальнего Востока, в книге «Геополитика в районе Тихого океана». Подчеркивая необходимость установления континентального контроля над Евразией, Хаусхофер рассматривал Японию как естественного партнера Германии и России. Он считал, что эти страны должны объединиться в союз, который никто не сможет победить. Япония и Германия, писал он, имеют общих врагов, – эти идеи подхватят потом Гитлер и Риббентроп. «Они жаждут разорвать одни и те же цепи», и это была причина, по которой Германия не должна была терять контакта со страной, расположенной в Тихом океане[96].

Отношение Гитлера к Японии до 1933 года было высказано им в «Майн кампф», в которой он отнес японцев не к «создателям культуры, а скорее к ее носителям».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее