Свадебный наряд вне очереди

– Алло! – Василий Петрович нахмурился, потом изменился в лице, глаза вспыхнули яростным огнем, губы сжались, а кулак с грохотом опустился на шахматный столик. – Что?! Да ты хоть понимаешь, что смертный приговор себе подписал?! Ты, козел, петух недр… Ника, Бекетов и вы, Александра Александровна, за мной – шагом марш! Лика – ты оставайся здесь и помни: сегодня ты выйдешь замуж, чего бы мне это ни стоило!

Окончательно обалдевшая невеста развела руками, беспомощно раскрыла рот и, заикаясь, спросила:

– А что… что случилось-то? Кто звонил?

– Сиди здесь! Платье не снимать! Гостей поить! Никого с территории не выпускать! Хрен с ним, с дворцом, – отмоют! Ни впервой! Жорж!

– Боже, только не говорите, что жених застрял в пробке! – страдальчески заломил руки церемониймейстер.

Маргарита Мирзоян положила руку ему на спину и ободряюще похлопала.

– Задержи свадьбу! Не знаю как, но задержи! – заорал Домовой.

– Господи, что делать, что делать?! – заметался из стороны в сторону Жорж.

– Дай телефон! – Марго выхватила у него трубку, набрала номер и голосом, удивительно похожим на истеричный тембр Жоржа, сказала:

– Алло? Управление по борьбе с терроризмом? Говорит доброжелатель. Во дворце бракосочетаний на Английской набережной заложена бомба. Кто заложил? Я заложил. В знак борьбы с ущемлением гражданских прав сексуальных меньшинств! Пока вы не разрешите геям и лесбиянкам вступать в законные браки – свадебный терроризм будет продолжаться! Вы можете арестовать меня, но придут другие!..

Мирзоян не успела закончить свою речь, Жорж выбил у нее из рук аппарат и с диким визгом вцепился ей в волосы.

– Ах ты, ведьма!!!

– Спасибо бы сказал!!!

Чем закончится их драка, я не досмотрела. Ника схватила меня под локоть и потащила за собой. За начальницей службы безопасности, одетой в свободный брючный костюм и удобные туфли на плоской подошве, было не угнаться. Туфли на высоких каблуках и узкое черное платье не располагают к бегу по лестнице. Бежали мы, как выяснилось, в кабинет Василия Петровича.

– Значит так, у нас чрезвычайная ситуация, – сообщил Домовой, когда Бекетов запер двери. – Александра Александровна, вы, как человек, раскрывший убийства жены и – сына Гаврилова, тоже привлекаетесь к ее разрешению.

Василий Петрович вкратце изложил суть проблемы. Эльнур Фомич – управляющий "Оргсинтеза" – захватил в заложники Никиту Шерера и угрожает его убить, если Домовой не даст согласия на продажу комбината концерну "Роял Датч Шелл". В случае смерти наследника Гавриловых его доля отойдет государству. В этом случае Домовой, скорее всего, через некоторое время будет вынужден продать и свою часть, причем по смешной "балансовой" стоимости. Если Василий Петрович согласиться на продажу и подпишет договор совместно с Шерером, они получат четыре пятых от суммы контракта – это три с половиной миллиарда долларов. Себе Эльнур Фомич скромно попросил одну пятую, за труды – восемьсот семьдесят пять миллионов. Все необходимые документы пронырливый управляющий уже подготовил. Домовому он выделил час на раздумья, ровно через пятьдесят пять минут похитители позвонят осведомиться о принятом решении.

– Ты можешь определить, где они находятся? – спросил Василий Петрович у Ники.

– Только если они пригнали туда машину Никиты, – покачала головой та.

– Найди хотя бы машину, доложишь через пять минут.

Ника четко, по-военному, развернулась и бросилась исполнять указание.

– Бекетов, ты отвлекаешь гостей! Организовывай тут что угодно! Песни, танцы, пляски – чтобы никто не расходился. Тут наверняка какой-нибудь помощник имеется!

Дворецкий кивнул и удалился вслед за Никой.

– Признаюсь честно, – Василий Петрович сдвинул брови и серьезно на меня посмотрел, – не ожидал, что ты сможешь найти хоть что-нибудь на этого козла. Я был с самого начала уверен, что он не один действует. Мозгов маловато, да и кишка бы не выдержала. То, что Леню убили, я с самого начала знал. Даже искал преступника. Мои сыщики сказали, что действовал гастролер. Среди местных чистильщиков убийцы нет. Но что Кристину и Шурика прикончили – вот это была неожиданность. Я. на иностранцев грешил. Думал, хотят на мое решение о продаже комбината повлиять. Оказалось, что гнида среди своих торчала все это время. Вот гад! – Василий Петрович негодовал. – Ты ходила, все узнавала, где могли Элю держать, не видела? Кому еще была выгода от ее пропажи?

У меня перед глазами появился заколоченный дом в Кавголово.

– Еще уфологам. Они всякими фотографиями со дня ее пропажи торгуют.

– Поехали туда! Мы спустились вниз.

– А где Лика? – спросил Василий Петрович, оглядев зал.

– Отлучилась куда-то, – ответила Марго, прикладывая мраморную пепельницу к шишке на голове у Жоржа.

– Одна? – Домовой встревожился.

– Нет, к ней подошел какой-то мужчина, я его не знаю, на ухо сказал что-то, и они смылись.

– Как выглядел мужчина? – Василий Петрович сбежал вниз по лестнице.

– Не знаю, высокий, лицо до безобразия интеллектуальное, в костюме, – Мирзоян пожала плечами. – Свадьба-то будет или нет? Жоржу плохо уже.

– Будет тебе свадьба, – прорычал Домовой. – Ника!