Свадьба вампира

– Вот с этого, товарищ капитан, и следовало начинать. Не забывайте, что вы офицер и находитесь на службе у трудового народа. Представляете, так сказать, лицо и честь мундира. Или вы зять министра, – намек был на министра МВД, которого посадили, а тон у меня был аппаратного работника, выпившего, но знающего себе цену. Запах-то учуял, иначе бы не дерзил, а тут кто меня знает, перемены в стране.

– Фамилия моя Константинов, зовут Валерий Петрович. Паспорт в кармане. Предъявить? Садитесь.

– Понимаете, Валерий Петрович, – капитан не спешил садиться. – Генерал сейчас в Москве, вызвать по телефону вас не мог. В Москве еще 7 часов утра.

– Генералы встают рано, а дело срочное, если из Москвы звонил! – Жаль, забыл, как зовут генерала, а назвать по имени-отчеству было бы сейчас уместно. – Он так и сказал: Петрович! Дуй в Управление, обратишься к моему заму. Еще он сказал: привет капитану Каримову! Вернусь, я его на овощном рынке поставлю, арбузами торговать.

Такие шутки людям в погонах недоступны. Каримов побледнел, схватился за телефон.

– Марина Сергеевна? Капитан Каримов. Федор Ильич на месте?.. Тут товарищ Константинов. По срочному делу. Говорит, убийство и ограбление. Наркотики. Начальник Управления из Москвы звонил, лично. Сам генерал, да… – капитан поднял голову в недолгом ожидании. – Пропустить? Так точно.

Бедолага выдохнул воздух и только потом сел, заполнил бланк пропуска.

– Второй этаж, налево. 210 кабинет. Пожалуйста.

Кивнув отзывчивому капитану, я взял пропуск и отправился пешком по лестнице. Кто знает, чем эта история закончится, может, вывезут на воронке, в наручниках, пистолет еще за пазухой… Но я верил в драматургию, никогда не подводила. В Приемной никого не было, но я был тверд и решителен, спасибо Лиде за коньяк, чего ждать милости от погоды? Без секретарши обойдусь. Я распахнул дерматиновую дверь, и шагнул как в прорубь. Спиной ко мне, под открытой форточкой, стоял настоящий полковник. Он отчаянно дымил сигаретой, повернулся на шум.

– Здравствуйте! – бодро начал я, и заткнулся.

Пронизывая клубы дыма, на меня смотрели раскосые глаза артиста Волошина.

Глава 14

Портрет

Не в моде

Теперь такие песни! Но все ж есть

Еще простые души: рады таять

От женских слез и слепо верить им.

«Пир во время чумы». Пушкин.

Забрезжил рассвет, Ежов не спал. Он лежал на спине, прислушиваясь к ровному дыханию Пумы, и разглядывал постепенно светлеющий потолок. Кисть обожженной руки ныла. Хотя боль притупилась, события, произошедшие накануне, не давали покоя. После того, как выбрались из леса и посетили травматологический пункт, где Ежову обработали руку и наложили повязку, ехать в гостиницу не решились, слишком опасно. Пума предложила переночевать на квартире ее знакомой.

– А она не будет возражать? – усомнился Ежов.

– Ее нет в городе. Наоборот, она оставила ключ и просила присмотреть за квартирой, а я там даже не появлялась, заодно и проверим. Поехали?

Ежов согласился, почему нет. Чемодан, набитый пакетами с белым порошком, оставить в машине не решились, взяли с собой. В квартире ничего съестного не оказалось, среди ночи не купишь. Легли спать голодными, но не рука и не голод мучили Ежова. Широкая кровать сулила близость, которой он ждал с нетерпением, и спутница высказала горячее желание, увы. Видимо, в результате физических и нервных перегрузок, он оказался не способен. После нескольких попыток Пума разочарованно вздохнула, отвернулась, и скоро уснула, а Ежов, ненадолго провалившись в черную яму, очнулся и встретил рассвет с открытыми глазами и неприятными мыслями.

Пума вдруг судорожно задышала, заелозила ногами, что-то пробормотала, но не проснулась, затихла. Ежов догадывался, что ей снится дурной сон, тронул ее за плечо, она вздрогнула от прикосновения, но так и не проснулась, только застонала.

– Илона, проснись, – негромко позвал Ежов, держа руку на ее плече.

– Не надо! – вскрикнула Пума и, оттолкнув руку, заметалась в лабиринтах сна. Прерывистое дыхание вырывалось из груди вперемежку со стонами.

– Илона, – Ежов приподнялся на локте. – Это сон. Слышишь? Проснись.

Пума открыла, наконец-то, свои темные глаза, непонимающе уставилась на него, явно не узнавая, но вот облегченно вздохнула и медленно выдохнула, расслабилась.

– Кошмар, ужас.

– Страшный сон? Расскажи, – Ежов возвращал ее в реальность.

– Маньяк приснился, – Пума доверчиво повернулась, приподнялась, на мгновение прильнула к нему всем телом, тут же отодвинулась, посмотрела требовательно. – Серж. А у тебя много было женщин?.. Ты избалован? Так и знала.

– Обвинила, – он усмехнулся. – Меньше, чем у тебя мужчин.

– Еще бы! Я красивая, – она зевнула. – Ну правда, Серж. Мне же интересно! Много?

Ежов завороженно смотрел на ее губы в упор. Ее красивое лицо так близко, вот совсем рядом, он отвернулся. Чтобы сдержать искушение заключить ее в объятия, откинулся на спину, здоровую руку засунул под голову, и уставился в надоевший потолок, с разводами. Соседи затопили.