Суженая императора (СИ)

Лия прелестна в воздушном белоснежном платье, с распущенными согласно обычаю волосами и кажется счастливой по-настоящему, искренне, несмотря на внезапность, поспешность и принуждённость этого брака. Я рада за неё, рада, что произошедшее на оглашении обошлось без непоправимых последствий для неё, рада, что у неё всё хорошо и она всем довольна. Меньше всего хочется видеть на свадебном торжестве молодую супругу с пустым застывшим взглядом, неподвижную, точно потерянную, или, что не лучше, испуганную, затравленную, загнанную в ловушку неизбежности. Мне нравится, как фрайн Шевери смотрит на жену, как он чуть-чуть подаётся к ней, когда она что-то говорит, как держит её за руку. Стараюсь не травить себя горькими мыслями, как буду выглядеть сама, когда придёт мой черёд сидеть во главе свадебного пиршественного стола. Буду ли с той же нежностью улыбаться своему супругу, отвечать на бережное его поглаживание моих пальцев или оледеневший взор мой часами будет блуждать поверх голов придворных?

Постепенно застолье уступает место весёлой музыке и танцам. Брендетта поглядывает искоса на меня и торопится принять приглашение одного из фрайнов, пока её отец смотрит на меня с другой стороны стола с подобострастием откровенным, заискивающим. Стефан обсуждает что-то вполголоса с Блейком, сидящим по правую руку от него. Илзе сидит слева от меня и морщится неодобрительно, подобно Шеритте, всякий раз, когда перехватывает быстрый взгляд фрайна Рейни, обращённый на меня.

– Кто он? – наконец спрашивает шёпотом на ухо.

– Фрайн Блейк Рейни, из ближнего круга, – отвечаю, повернув к ней голову так, чтобы мужчины рядом не смогли ни услышать, ни прочитать по губам, ежели вдруг не обошло стороной их это умение. – Был отправлен в мой родной край и вернулся только вчера.

– Он туманный.

Нелюди и смески порою называли закатников кровавыми, а туманными обычно величали скрывающихся.

– Одарённый?

– И довольно силён.

С немалым удивлением смотрю на Блейка. Знаю, в окружении Стефана есть скрывающийся и не один, но прежде мне не называли никого, кроме фрайна Шевери.

Моё внимание не укрывается от Блейка, и он улыбается в ответ так, как не следует улыбаться суженой своего государя. Стефан хмурится, поворачивается ко мне, не понимая причин этой переброски взглядами и паса улыбкой.

– Фрайнэ Астра, мы с Его императорским величеством как раз вспоминали Эату, – с непозволительной дерзостью произносит Блейк.

– И как поживает мой родной край, фрайн Рейни? – я стараюсь говорить спокойно, с толикой положенной любезности. – Сильно ли переменился он за прошедшие годы?

– Куда меньше, чем можно было ожидать. Старый фрайн Эдмонд Люис сошёл в объятия Айгина Благодатного два года назад и ныне старший в его ветви его единственный сын. Он сейчас при дворе…

– Я с ним уже беседовал, – вмешивается Стефан и я слышу нотки недовольства в ровном его голосе. – Он помнит о Завери, живших по соседству, и только.

– А в остальном ваш родной край, фрайнэ Астра, промозгл, сыр и сер до безобразия, – добавляет Блейк.

– Как и многие другие края в это время года, – парирую я.

– Согласитесь, поздняя весна в Эате куда приятнее глазу, нежели осень.

– Весна многим приятнее осени, но смена сезонов неизбежна, подобно извечному течению реки жизни, хотим мы того или нет.

– А что скажет прекрасная фрайнэ… – Блейк умолкает, смотрит вопросительно на Илзе.

– Арайнэ Илзе Чаро, – поправляет Илзе тоном резким, надменным, словно арайнэ несравнимо выше фрайнэ.

– Арайнэ? – повторяет Блейк слегка озадаченно.

– Вам что-то не по нраву, фрайн Рейни? – уточняю я.

– Скорее удивляет.

– Арайнэ Илзе моя компаньонка, подруга и женщина благородного происхождения, которое, сколь мне известно, не определяется одним лишь правом носить титул фрайнэ. Мир велик и фрайны не единственные люди благородного рождения в нём.

Неожиданно Стефан поднимается из-за стола, берёт меня за руку, увлекая за собою. В зале есть слуги, подававшие новые блюда, уносившие опустевшие и разливавшие вино, но их немного, и они не бросаются к императору при малейшем его движении, не торопятся поднести воду для омовения рук и полотенце или отодвинуть стул. Оттого мне и нравится свобода маленького частного праздника, отсутствие лишних людей, спешащих угодить государю, будто он не в состоянии управиться самостоятельно с самыми простыми вещами и действиями.

– Астра, не откажешь мне в удовольствии потанцевать с тобой?

– Для меня это честь, – я встаю и позволяю увести себя из небольшой залы, посреди которой стоял накрытый стол, в соседнюю, где расположились музыканты и сходились в фигурах танца пары.

* * *

Минуту-другую мы стоим в стороне и наблюдаем за танцем, ожидая, когда он сменится новым. Я оборачиваюсь к широкому проёму, смотрю на наши опустевшие места за столом. Вижу, как Блейк стремительно пересаживается на освободившийся стул Стефана, наклоняется к Илзе. Она одаривает его взглядом высокомерным, холодным настолько, что кажется, вот-вот обратит в настоящую ледяную скульптуру.

– Не тревожься, Блейк не укусит твою компаньонку, – роняет Стефан негромко.