Сущность

Они вышли на открытое пространство и поняли, что стоят на окраинах Центральной площади. Вдали в сером тумане просматривался уцелевший при взрыве литой постамент памятника Победы. Купер предложил пройти площадь по периметру и посмотреть, что к чему. Николай не хотел этого делать, но не спорил. Будучи отцом двоих детей, он без труда мог представить себя на месте Купера, поэтому был готов бродить по пепелищу хоть до конца света и лезть во все дыры. Кроме того, он втайне надеялся встретить где-нибудь Лизу. От риска и безумств удерживало только то, что сейчас рядом был Салам. Николай хотел вернуть мальчишку в Штаб живым.

Площадь была мертва, пока они шли к погружающемуся в сумерки постаменту. До памятника оставалось не более ста шагов, когда Салам заметил краем глаза какое-то движение – будто несколько черных теней мелькнули между обломками. Он застыл и выстрелил лучом фонаря вправо.

– Эй! – окликнул он друзей, ушедших вперед.

Купер немедленно сорвал с плеча автомат и прижал прикладом к животу.

– Ты что-то видел?

– Мне показалось… – проговорил Салам дрожащим голосом.

Они прижались друг к другу спинами и стали настороженно оглядываться, шаря в пространстве фонарями. Развалины молчали и дышали кошмарами.

– Что-то мне это не нравится, – шепотом произнес Николай. – Придется возвращаться, доктора мы так не найдем, а сами попадем в историю. Я не хочу рисковать мальчишкой.

– Да, правильно, – согласился Купер.

– Я не мальчишка! – сердито выкрикнул Салам.

Купер шикнул на него, и вдруг руки, сжимающие оружие, безвольно опустились, а автомат упал к его ногам. Он сразу весь обмяк, рот открылся и оттуда донеслось почти неслышное:

– Феликс?..

Толстый мальчишка стоял в нескольких шагах от них, и на губах его играла странная ухмылка. Ребенок щурился от ударившего в лицо света фонаря.

Господи, неужели это правда? – подумал Николай и протер глаза. Его пробил озноб, словно он увидел привидение. Мальчик казался ненастоящим, слишком румяным и слишком спокойным.

– Сынок, – выдавил из себя Купер, сделав движение вперед, – сынок, ты узнаешь меня?.. Я твой папа…

Феликс продолжал ухмыляться, глядя на них. Постепенно ухмылка превратилась в злобную гримасу. Ребенок поманил отца толстым пальцем и закатился в беззвучном смехе.

Николай не знал, что делать. Он ждал, что Купер сам что-то предпримет, бросится к мальчику, схватит его в охапку, отшлепает хорошенько и заберет с собой, но Купер стоял как парализованный. Он наклонился, подхватил автомат и сам сделал шаг в направлении розовощекого толстяка. И тут развалины ожили. Нечеловеческий вопль пронесся над пепелищем, и из-за постамента, с обеих его сторон, стали выплывать тени.

– Бритоголовые! – закричал Николай. Уже не раздумывая, он подскочил к Феликсу, подхватил его под мышку и попытался передать отцу. – Забирай сына и уходи! Уходите, я их задержу!

Купер странно взглянул на бешено отбивающегося ребенка. Потом внезапно схватился за оружие и ожесточенно вырвал из рук Николая.

– Нет, это я их задержу, а вы все уйдете, – сказал он спокойно, будто давно уже принял это решение и все обдумал. – Ты уйдешь, Коля, и отведешь моего сына к Дэвиду, а я будут защищать ваш отход. У тебя уже есть двое детей, будет еще один. Ты же не против, друг мой?

Николай не знал, что ответить, он был потрясен до глубины души поведением бывшего шефа. Перед глазами стояли образы Сашеньки и Дашеньки, с которыми он мысленно уже простился. А ребенок в его объятиях бился отчаянно, хрипел и визжал, изо рта текла густая пена. Салам пытался помочь, хватая мальчишку за ноги, но тот вырывался. Тем временем черные тени, превратившиеся в людей, неторопливо приближались, обходя их с флангов.

– Уходите, – все так же спокойно сказал Купер, – а я должен остаться. Если бы не Феликс, я бы давно покончил с собой. Теперь я могу спокойно и достойно умереть, зная, что мой сын спасен. – Он деловито проверил оружие и положил ладонь на пусковую кнопку. – Ты не поймешь меня, Коля, потому что не совершил столько мерзостей, сколько сделал я. Я все равно не смогу жить с этим, что бы там ни говорил Мастер, я не имею права находиться среди вас, мне не место в новом мире, который собирается построить Ананд Чандран. – Видя, что друзья не двигаются с места, Купер вздохнул: – Иди, Коля, не мучайся, лучше подумай о своих детях. Неужели ты хочешь сделать их сиротами? Если ты погибнешь, у них никого не останется, опять же благодаря мне. Я хочу искупить свою вину перед тобой. Уходи, Коля, и прости меня за все. Обо мне не думай, клянусь самим Создателем, я наконец счастлив… Уходи! Спасай моего сына!

Николай не двигался, пока вдруг не осознал, что если не поторопится, ребенку уже никто не поможет, даже Дэвид. Толстячок перестал дергаться, был мертвенно бледен.

– Скорее! – крикнул он Саламу, и они бросились к краю площади.