Суперзвезда

Кэсс подозревала, что Челси играет, пытаясь отплатить ей за то, что она командовала «Ее Величеством» днем раньше. Неужели это было только вчера утром? Все дни слились в один, превратились в сплошную череду взлетов и падений.

— Я не выйду из своего трейлера, пока кто-нибудь не затянет этот чертов корсет, — послышался пронзительный требовательный голос Челси. Стайка голубей разлетелась от этого звука, заставив Кэсс улыбнуться впервые за этот день. Кого волнуют лживые сплетни? Ей надо закончить фильм.

Кэсс подошла, чтобы поговорить с Челси.

— Челси, я пошлю Хилари в твой трейлер, — сказала она, имея в виду главную костюмершу. — У тебя десять минут, чтобы либо решить с ней эту проблему, либо оставить корсет в таком виде.

— Но… — Челси сняла свои солнечные очки от «Армани», чтобы в упор взглянуть на Кэссиди, но ее попытка запугать собеседницу не сработала.

— Челси, или ты соглашаешься, или твоя дублерша будет сниматься в этой сцене.

— Хорошо! — сказала актриса. Она резко повернулась, убедившись в том, что ее зад, обтянутый белыми капри из лайкры, обращен к вездесущим папарацци, и в сопровождении своего окружения, давно забыв про Беллу, устремилась к трейлеру.

— Постой здесь со мной, малышка, — сказала Кэссиди Бэлле. Девочка устроилась на свободном брезентовом стуле рядом с Кэсс. Один из ассистентов протянул ей шоколадный пончик. Дочка Челси улыбнулась.

Напряжение вернулось, когда Челси вновь появилась из своего трейлера. Кэсс должна была признать, что она не могла полностью игнорировать смущенные взгляды членов съемочной группы. Никто не упомянул о статье, но Кэсс знала, что у всех были вопросы и подозрения.

Наконец, два часа спустя, убедившись, что сцена снята идеально, Рудольфо объявил получасовой перерыв. Челси вернулась в трейлер, а Кэсс присела отдохнуть на стуле. Тут к ней приблизился Рудольфо.

— Послушай, насчет вчерашнего, — нервно произнес он, — я не хотел тебя обидеть, Кэсс.

Мгновение Кэсс колебалась. Она не хотела, чтобы он чувствовал себя неловко. Кроме того, как она могла ревновать, когда сама никогда даже не пыталась дать какое-то развитие их отношениям, тянущимся годами? Она не знала, как разобраться со всеми чувствами, наполняющими ее в последние дни.

— Забудь об этом, Рудольфо.

Он обиделся, Кэсс видела это по его глазам. Он хотел, чтобы она ревновала, обижалась, он всегда хотел от нее большего. Больше, чем она могла дать ему или кому бы то ни было. Кэссиди смягчила тон:

— Послушай, нам всем тяжело. Последние два дня я мало спала. Мне сейчас нужно сосредоточиться только на фильме. — Вздохнув, она продолжила: — Почему ты не выбрал кого-нибудь из статисток? Любая из них ухватилась бы за шанс переспать с режиссером. А теперь, — ее глаза наполнились слезами, несмотря на попытки сдержаться, — из-за всей лжи, которую обо мне написали, я на грани нервного срыва.

Конечно же Рудольфо неверно истолковал причину ее слез. Он вскочил со стула и приблизился к ней.

— Кэсс, если бы я знал… — Тут он остановился. — Между нами никогда не было понимания. Я никогда не знаю, чего ты хочешь, и это меня угнетает.

Она отвернулась и остановила взгляд на Белле, которая рисовала, сидя за столом. К своему стыду, Кэсс не могла сдержать слезы. Она отчаянно пыталась сосредоточиться на том, что происходит. Продолжать этот бессмысленный разговор с Рудольфо было невыносимо. «Опасные желания» — единственное, что имеет значение. Никто и ничто не сможет помешать ей: ни лживые сплетни, ни тем более то, что произошло на площадке между ней и Рудольфо.

— Я веду себя глупо. — Кэсс улыбнулась. — Просто мы уже близки к завершению съемок. — Она скрестила два пальца. — Еще неделя, и я буду дома, свободная. Это напряжение сводит меня с ума, столько поставлено на карту.

— Творческое волнение? — спросил он. — У тебя?

Кэсс кивнула:

— Смешно, да? Месяц назад я хотела от этого избавиться, а сейчас я бы все отдала, чтобы фильм получился.

Его глаза расширились, губы слегка искривились в улыбке:

— Ты сделаешь еще больше, я не сомневаюсь. — Он помолчал. — Фильм великолепен, Кэсс. Ты сделала невозможное, и он будет завершен вовремя.

Она ответила улыбкой, и на мгновение их глаза встретились.

— И мы не превысили бюджет! — добавила она.

— Заключим перемирие? — предложил он. — По крайней мере, пока не закончим фильм, а тогда ты сможешь ругать меня, сколько пожелаешь.

Несмотря на тревогу, сжимающую ее сердце, она рассмеялась. Рудольфо всегда находил способ рассмешить ее. Возможно, только этим он ее и привлекал.

— Я вела себя как ребенок, — сказала она.

Им надо было решить проблемы, возникшие в их отношениях, но сейчас на это не было времени. Кэсс протянула руку:

— Временное перемирие?

По выражению глаз Рудольфо она поняла, что он ожидал большего. Но она подумает об этом, когда фильм будет закончен.

— Мир, — ответил он, пожимая протянутую руку.

* * *

Джек не мог оторвать от нее глаз, следил за каждым ее движением.

Режиссер наклонился к ней, шепнув что-то на ухо. Ее глаза вспыхнули, она улыбнулась. Эта женщина была красивее всех, которых он знал, а знал он тысячи.