Суперпозиция

Начало схватки Максим пропустил. Вроде бы сиреневые метнулись вперёд, а потом перед глазами всё вдруг замельтешило, словно в калейдоскопе. Кто, где, куда — Макс ничего не мог различить. Он видел только какие-то яркие росчерки и летящие во все стороны сиреневые и белые брызги.

Разноцветная вьюга закончилась так же внезапно, как началась. Противники разорвали дистанцию и замерли друг против друга. Чужих стало на одного меньше. У Лизы левый клинок истончился почти до полной прозрачности. Сама девушка прерывисто и трудно дышала. Она как будто бы сгорбилась от невидимой тяжести, но отказываться от сражения не собиралась.

Через пару секунд схватка продолжилась.

Опять во все стороны полетели сверкающие ошмётки. Вновь завертелась бело-сиреневая пурга.

На этот раз она длилась чуть дольше.

Когда бой снова прервался, чужой остался один, а на его противницу было страшно смотреть. Щёки ввалились, волосы спутались в колтуны, лоб обожжён, левый бок разодран и кровоточит, меч в правой руке скукожился до размеров кинжала.

Макс неожиданно понял: следующий раунд Лиза не переживёт.

А ещё его словно бы осенило.

Это было похоже на озарение, удар током, прыжок в жерло вулкана.

Макрозапутанность и суперпозиция состояний. То, над чем он трудился последние полтора года. Нынешняя ситуация вписывалась в его теорию как нельзя лучше. Он и его защитница, по всем признакам, находились сейчас в состоянии идеальной запутанности. Ни жи́вы и не мертвы́, пока схватка не завершится, и, кроме того жизнь или смерть обоих зависела исключительно от «внешнего наблюдателя» — сиреневого чужака, пытающегося их уничтожить.

Макс откуда-то знал: если Лиза погибнет, он останется жить, а если наоборот, в живых останется девушка. Единственное уточнение: это случится не только «где», но и «когда». Инвариантность пространства и времени — именно этого допущения не хватало Максиму, чтобы довести исследования до конца.

Проверить догадку можно было только одним способом.

Решительно выдохнув, он шагнул за границу защитной сферы.

— Нет!

Отчаянный крик Лизы заставил остановиться.

Чужой же, казалось, только того и ждал. Его сиреневый «меч» вытянулся в длинный и тонкий «кнут». Мгновение — и наконечник устремился к Максиму, обогнув прикрывающую учёного девушку.

«Только бы не отступить. Только бы не опозориться…»

— Нет, — прошелестело на самом краю сознания.

Время как будто застыло. Мужчина не мог ни пошевелиться, ни крикнуть, а мог лишь бессильно смотреть, как рушатся его «хитрые» замыслы.

Спасаемая спастись не желала.

Её клинок обрушился на «кнут» чужака и рассы́пался белыми искрами. Смерть на мгновение замерла́, но потом снова рванулась к Максиму. И тогда девушка просто шагнула вперёд. Её руки обхватили сиреневого пришельца и сжали его, словно резиновую игрушку.

Всё пространство вокруг утонуло в ярчайшей вспышке.

На неуловимо короткий миг учёному показалось, что взорвалась Вселенная.

А следом за ней взорвался и он…

Сознание возвратилось рывком, словно Максима вдруг выдернули из воды с большой глубины. Ноющая тупая боль отдавалась в висках невидимыми молоточками. Откуда-то сверху доносился гул вращающихся винтов.

Учёный открыл глаза.

Над крышей завис вертолёт. Из него один за другим выпрыгивали спецназовцы в полной экипировке.

«Как я тут оказался? Что я здесь делаю?»

Ответов не было. Более-менее чётко Макс сознавал только два момента.

Первое: он, наконец, решил проблему макрозапутанности.

Второе: он потерял что-то безумно важное.

Что именно?

Неизвестно…

* * *

Девушка сидела на тростниковой циновке в строгой позе «сэйдза». Руки на коленях, голова чуть опущена, глаза прикрыты. Сквозь тонкие бумажные стены не доносилось ни звука.

Скрипнула дверь. Девушка не отреагировала. Только ресницы чуть дрогнули — видимо, от сквозняка.

В помещение вошла пожилая женщина, одетая в светлое кимоно. Она уселась на мягкий татами напротив хозяйки и приняла такую же строгую позу. Молчание длилось секунд пятнадцать.

— Доро́ги и неба, Ли, — тихо проговорила гостья.

— Доро́ги и неба тебе, мама Зои, — так же тихо отозвалась Лиза.

— Нас можно поздравить, — сообщила вошедшая.

— Он сделал своё открытие? — голос девушки был едва слышен.

Пожилая кивнула.

— Да. Мы встретили вторжение во всеоружии. Если бы этого не случилось, погибли бы миллиарды.

Лиза подняла голову.

— Почему мне нельзя вернуться?

Мама Зои вздохнула.

— Принцип суперпозиции. При использовании перекрёстной запутанности два человека получают возможность бесконечно долго существовать в двух состояниях, в двух разных точках на одной временной оси. Но только до тех пор, пока не появится точка ветвления. Вы ушли в прошлое вместе. Точкой ветвления стало его открытие. Там ты получила определенность «смерть», он — «жизнь». Здесь — то же самое, только наоборот.

В глазах девушки блеснули слёзы.

— Он меня так и не вспомнил.

Гостья пожала плечами.

— Он и не мог вспомнить. Прежняя ты ушла из его реальности навсегда.

— А как же любовь? Ведь мы же любили друг друга. Мы были как две половинки единого целого. Это не могло не сказаться. Ты же сама говорила: память — для настоящей любви не помеха.