Супердевушка

– Очень красиво. Знаете, пожалуй, я организую приезд сюда целой делегации из моих коллег. Пусть приедут, полюбуются. Это будет иметь огромное значение для нашего сотрудничества. Например, через месяц. Как вам?

– Отлично. Только лучше месяца через три, когда все уляжется.

– Что уляжется? – вмешался в разговор Петров.

Э! – подумала Хельга – да этот Петров что-то знает, задает правильные вопросы. Возможно он, как и я, находится здесь не просто так. Надо будет заняться им. Хорошо, что я согласилась пойти в баню. Думаю, я узнаю там много интересного.

Сковородкин опять покраснел и замялся. Он явно сболтнул лишнего.

– Погода уляжется, а то, знаете ли, дожди, ветры и все такое.

Ответ этот был достаточно бестолков. Даже Хельга знала, что в Москве дожди и ветры – явление случайное и предсказать их за месяц, а тем более за три, невозможно, но Петров не стал продолжать допрос. На этом они расстались.

Вечером была баня. Хельга к неудовольствию Сковородкина, целиком закуталась в простыню. Сам Сковородкин ограничился полотенцем, обернутым вокруг пояса, из которого выглядывало круглое волосатое пузо, и шерстяной шапкой в форме буденовки с огромной красной звездой.

Петров чуть-чуть припозднился. Хельга напряженно вглядывалась в полуоткрытую дверь кабинки, где он переодевался: вот он снимает пиджак, расстегивает рубашку, снимает ее… черт! Он без лифчика! Неужели, действительно жене покупал? Даже не интересно. Но тут ее размышления прервал Сковородкин:

– Мисс Хельга, пока Сергей не пришел, пойдемте-ка мы с вами попаримся! По-нашему, по-русски!

– Благодарю вас, я что-то неважно себя чувствую!

– Ну что вы, сейчас я вас веничком постегаю, всю хворь как рукой снимет.

Сковородкин встал и протянул Хельге руку.

– Не сопротивляйтесь, пойдемте скорее!

Сковородкин сделал движение, намереваясь взять Хельгу за плечо. Должно быть еще немного, и ей пришлось бы оказывать физическое сопротивление, что нарушало все планы, но к счастью, вошел Петров. Одет он был несколько скромнее Сковородкина: помимо полотенца, обернутого вокруг талии, он как плащом, был накрыт простыней.

– А давайте сначала выпьем за знакомство! – произнес он, едва войдя в дверь.

Сковородкин, задумавшись, поглядел сначала на Петрова, потом на Хельгу. В глазах его отражались сомнения и тягостные раздумья: с одной стороны, он уже почти уговорил Хельгу пойти с ним в парилку (как он сам считал), а это сулило ему (по его собственному мнению) немало удовольствий, с другой стороны – предлагали выпить водки! В итоге, водка пересилила.

– А вы, Хельга, будете?

Хельга прекрасно помнила наставления Вована, но не пить совсем ей показалось не вежливо. Поэтому она решила выпить рюмочку, чтобы сойти за свою, а потом только пригубливать. Водка была холодная и вошла хорошо. Когда налили вторую рюмку, Хельга решила, что рюмочки, в общем, достаточно маленькие, и от второй ей тоже ничего не будет. После третьей, ей уже захотелось пойти париться со Сковородкиным, но тому уже было не до нее: он горячо дискутировал с Петровым на то ли футбольную, то ли хоккейную тему. Хельге стало скучно. Она налила себе еще немножко водки и, не дожидаясь остальных, выпила.

Что было дальше, она не помнила. В себя она пришла уже в полдвенадцатого ночи, судя по часам на стене. Сковородкин заметно поутих. Этап горячих споров давно прошел. Наступил момент расслабления и задушевных бесед.

– Да ты не знаешь, откуда пошла русская земля? – спросил Петров.

– Ну, как же, знаю, – отвечал Сковородкин – позвали варяга, Рюрика, и он навел у нас порядок…

– Да это все байки для школьников. Настоящую историю от нас скрывают. У них там (Петров показал пальцем наверх) договор с иностранцами, чтобы правда была никому не известна. Потому что они нам завидуют.

– И что же это за настоящая история? – спросил Сковородкин. Ему было совершенно не интересно, но, по его мнению, отвязаться от Петрова другим способом было нельзя.

– А вот, слушай, – начал свой рассказ Петров.

Началось все с извержения вулкана. Дым от этого извержения был настолько густым, что почти заслонил солнце. Начались неурожаи, а затем и голод. И тогда два брата, Тимофей и Харитон, отправились в разные части света, чтобы воздвигнуть храмы в честь бога солнца Ярилы и тем умилостивить его. Тимофей сел на ладью и отправился за океан, а Харитон пошел прямо на юг. Там он пришел на берег большой реки. Вокруг нее был только песок. Здесь он и построил свой храм.

– А что, он один его там строил?

– Нет, ему помогали местные жители. Немного. Но Харитон пользовался технологиями, которые сейчас забыты. Храм этот он воздвиг всего за три месяца, а стоит он уже много тысяч лет. Аборигены не могли выговорить его имя – Харитон и называли просто – Хеопс, а бога Ярило – Ра. Сейчас этот храм называют пирамидой Хеопса.

– А что, второй брат?

– Тимофей приплыл на материк, который сейчас называется Америкой, и тоже воздвиг там храм. Теночтитлан называется. На языке инков это означает «храм бога Солнца, построенный Тимофеем».

– Враки это все. Ты еще скажи, что Россия – это родина слонов!