Суперденьги

Полная ответственность за все эти процедуры была возложена Конгрессом на SEC. Вот часть главы 19 Закона о ценных бумагах 1933 г., который невольно заставляет вспомнить высокий стиль книг Ветхого Завета. Стоит вспомнить и фразу на титульном листе упомянутого закона: «Закон о полном и справедливом раскрытии информации». Курсив в тексте — мой.

Данная Комиссия наделяется полномочиями вводить, исправлять и отменять такие правила и нормы, которые необходимы для выполнения положений данного Закона, включая… определения бухгалтерских, технических и трейдерских терминов, используемых в данном Законе. Среди прочего, Комиссия получает право в целях настоящего Закона устанавливать форму или формы, в которых должна представляться требуемая информация, статьи и детали, подлежащие отражению в балансах и отчетах о прибылях и убытках, методы подготовки финансовой отчетности, оценки активов и обязательств, определения амортизации и износа, дифференциации инвестиционной и операционной прибыли, а также подготовки… консолидированных балансов и отчетов о прибылях и убытках.

Комиссия или любой из представителей, назначенных ею, могут приводить свидетелей к присяге, вызывать их повесткой, собирать доказательства и требовать предъявления любых бухгалтерских книг, бумаг и прочих документов, которые Комиссия сочтет относящимися к делу или существенными для расследования.

Вот здесь и лежит вся верховная и окончательная власть. Но SEC, бюджет которой составляет ничтожную часть бюджета ЦРУ, не может контролировать весь американский бизнес. Поэтому она и возложила ответственность за отчетность на сам бизнес и аудиторов.

Но является ли аудитор профессионалом? Можно ли его лишить лицензии или уволить за недобросовестную практику? На кого он работает? На инвестора — или на руководство компании?

И, наконец, самое главное: существует ли в отчетности какое-то единообразие? В 1938 г. Американский институт сертифицированных бухгалтеров создал Комитет по процедурам бухгалтерского учета, «чтобы свести к минимуму различия в корпоративной отчетности». В 1959 г. этот же институт организовал Совет по принципам бухгалтерского учета, сменивший комитет.

Сторонники единообразия задаются вопросом: как инвестор может принять осознанное решение, когда цифры так разнятся? Почему срок амортизации Boeing 727 составляет 10 лет у одной авиакомпании и более 16 лет у другой? Говорят, что такие вопросы решает руководство, что бухгалтерский учет — это искусство, а не наука, и что слишком жесткие правила никогда не доводили до добра.

Совет по принципам бухгалтерского учета создал в своих недрах подкомитет для поиска ответов на метафизические вопросы бухгалтерского учета. Что такое «экономическая реальность»? Что такое «текущая стоимость»? Что такое «справедливая стоимость» в балансе? В чем должна заключаться цель финансовой отчетности? Может ли бухгалтерский учет дать то, что от него ждут? Должны ли существовать отраслевые стандарты с отражением расхождений? Оправдывают ли различия обстоятельств такие расхождения в отчетности?

Шатания и колебания Совета по принципам бухгалтерского учета весьма велики даже в том, что касается их собственной профессии, — и еще непонятно, последуют ли клиенты рекомендациям и наставлениям. Каждое видоизмененное правило, каждая попытка реформы сопровождается воплями тех, чьи воловьи упряжки попали под новый паровоз. А в начале 1972 г. Совет по принципам бухгалтерского учета был разбит своими же собственными клиентами, когда Конгресс принял закон об инвестиционном налоговом кредите. Бизнес настаивал на том, чтобы кредит отражался как разовая добавка к годовой прибыли. Бухгалтеры хотели, чтобы кредит распределялся на весь срок службы оборудования. Бухгалтеров одолели без труда.