Суперденьги

Поставив свой рекорд и весьма прилично обеспечив как себя, так и своих партнеров, Уоррен совершил еще один необычный поступок: он вышел из игры. Они прекратили деятельность и раздали деньги. В тот момент ему было 39 лет. Он сказал, что ему все труднее и труднее генерировать удачные идеи. Конечно, в данном случае его драйв был несколько ослаблен собственным успехом, поскольку на его личном счете лежали $25 млн, а в жизни есть и другие занятия помимо бизнеса. О двух библеистах и Священном Писании мы поговорим чуточку позже, а сейчас хотелось бы рассказать об истории Уоррена. Она настолько отличается от всего происходившего в те времена в финансовом мире, что ее стоит изложить словами самого Баффетта. Для меня в этом триумфе «средней Америки» есть некая ностальгия, как будто все это произошло где-то еще, а не в стране, которая жила в условиях вьетнамской войны, падения морали, студенческих бунтов и разрастающейся бюрократии военно-промышленного комплекса.

Уоррен родился в Омахе, в седьмом поколении Баффеттов с тех пор, как первый Баффетт из Небраски в 1869 г. открыл в Омахе продуктовый магазин. Отец Уоррена занимался акциями, но основные его интересы лежали в области политики. В 1930-е гг. в Омахе работа брокера не считалась модным и популярным занятием. Уоррен вспоминает, как еще мальчонкой он выписывал мелом цифры на грифельной доске в офисе своего отца. Говард Баффетт пять раз баллотировался в Конгресс и четыре срока представлял Омаху в нижней палате от Республиканской партии. Поэтому в 12 лет Уоррен переехал с родителями в Вашингтон. Он уже тогда интересовался финансовыми рынками, как другие мальчишки интересуются бейсбольной статистикой. А еще Уоррена привлекал бизнес. Конечно, у него было все, что бывает в биографиях успешных бизнесменов, например разноска газет по утрам. Он доставлял Washington Post, что позволило ему 25 лет спустя сказать хозяйке газеты, Кэтрин Грэхем, что он когда-то работал на нее. Вместе с приятелем он организовал бизнес по доставке и обслуживанию автоматов для игры в пинбол в парикмахерские. Это давало ему $50 в неделю, доставка газет приносила $175 в месяц, и Уоррен не видел никаких причин поступать в колледж. Учеба помешала бы бизнесу. Однако его отец настоял, и Баффетт-младший провел два года в Школе бизнеса и финансов Уортона при Пенсильванском университете. Правда, душа к занятиям у него не лежала. «Не слишком многому я там научился». Через два года он перевелся в Небрасский университет и через год окончил его, сдав экзамены экстерном.

В Небраске Уоррен завел новый бизнес: он начал продавать мячи для гольфа. Он даже показал мне свой гроссбух, в котором была до цента рассчитана чистая стоимость его дела — все на линованной бумаге, округлым почерком. Там же были записи о покупке его первых акций — трех привилегированных акций Cities Service — и все цифры, относящиеся к гольфовому бизнесу. Эта бухгалтерская книга достойна того, чтобы занять почетное место в библиотеке Гарвардской школы бизнеса. Стоимость бизнеса была поначалу очень, очень скромной: в конце концов, начальный капитал поступал от развозки газет, обслуживания машин для пинбола и продажи мячей для гольфа. Уоррен начал играть на рынке, хотя необходимые бумаги подписывала его старшая сестра: ведь наш герой не достиг еще 21 года.

— Я прошел через все ступени, — говорит он. — Я собирал графики, читал все книги о техническом анализе. Отлавливал слухи. А потом наткнулся на «Анализ ценных бумаг» Грэхема. И это было настоящее озарение.

Уоррен отправился в школу бизнеса Колумбийского университета, чтобы учиться под руководством Мастера. Закончив ее, он два года работал на фирму Graham-Newman, катаясь туда каждый день из Уайт-Плейнс. Когда ему исполнился 21 год, он женился на Сьюзи, хорошенькой блондинке из Омахи. Работа в Graham-Newman была по сути продолжением учебы, усвоением тех же самых принципов, однако Уоррену не нравился ритм Нью-Йорка и не нравилось тратить часы на то, чтобы добраться до работы. В 1956 г. он вернулся в Омаху и создал свое собственное товарищество: все партнеры были его родственниками или друзьями. Партнерам полагались первые 6 % прибыли, а то, что оставалось сверху, делилось между участниками. При этом четверть полагалась главному партнеру, который, собственно, и был двигателем дела.

Первые шесть лет офис располагался в спальне на втором этаже далекого от изящества дома, который Уоррен купил за $30 000 в довольно запущенном районе Омахи.

— Лет 40 назад, — сказал Уоррен, когда мы ехали к его дому, — этот район был, пожалуй, даже фешенебельным. А теперь все передвинулось на запад. Я думаю, большинство моих соседей зарабатывают тысяч 10–15 в год. Зато отсюда можно добраться до всех нужных мест за какие-нибудь пять минут.