Сундук с секретом

Поленово открылось нам ещё издали. Мы увидели мирную деревушку, которая сонно дремала под солнышком, прикрывшись пушистым одеялом зеленой листвы. Мы проехали по главной улице, любуясь деревянными домиками, словно сошедшими с какой-то старинной открытки, потом возле небольшого магазинчика повернули на маленькую улочку, всего на три дома, и сразу же остановились возле первого дома с резными синими ставнями, приветливо распахнутыми, и с любопытством вглядывающимися в сонную улицу. Из дома напротив, к нам сразу же вышла полненькая бабушка, за ней выбежали две чёрно-белые кошки, и ещё одна кошка такого же окраса запрыгнула на скамейку возле калитки и с прищуром стала наблюдать за своей хозяйкой. Бабушку звали Катериной Николаевной, и пока мы выгружались из машины, она нас с Сакатовым с пристрастием допросила, кто мы, откуда, что тут собираемся делать. Саша сказала, что мы её давние друзья, приехали отдохнуть от городской жизни. Катерину Николаевну, похоже, такие объяснения устроили, и она начала нам рассказывать деревенские новости. Из другого дома, который стоял рядом с домом Катерины Николаевны, вышел пожилой мужчина, Дамир, прошёл с нами в дом, проверил, включается ли свет, и сказал, что если что понадобится, чтобы без стеснений, сразу к нему.

Сакатову не терпелось сразу пройти к сундуку, но соседи всё не уходили, пока мы не сказали, что хотим сходить на речку, и прогуляться по деревне. Саша повела нас к реке, с таким иностранным названием Ница. Она была узкая, не более десяти метров, и такая же сонная, как и деревенька, которую она приютила на своём зеленом берегу. Мы сели на один из деревянных пирсов, сняли обувь и с удовольствием поболтали ногами в тёплой воде. Весь противоположный берег зарос ивами, их тонкие и гибкие ветви дотягивались чуть ли не до середины Ницы, и из зарослей доносились многочисленные птичьи перепалки.

Домой мы вернулись другой улицей, постояв возле скамейки с сидевшими на ней тремя бабушками, и которыми мы опять были допрошены по всей форме, вплоть до того, откуда наши родители родом. Зато мы получили порцию интересной информации от Маргариты Ипполитовны, к которой недавно приезжала внучка с маленьким сынишкой.

– Приедут всего на неделю, и никак им дома не сидится. Всё бежать куда-то надо! – Сокрушалась Маргарита Ипполитовна – Я говорю ей, Оксана, давай шторы снимем, постираешь их и снова повесишь, я ведь на табуретку не могу уже залазить, голова кружится. А она мне, завтра, бабуля, так и уехала, всё завтра и завтра, только полы один раз мне помыла в избе. А я ведь и сама могу мыть, хоть и на коленках ползаю. А утром как возьмёт Тимофея, так только к обеду и возвращаются. А тут как-то приходят, я смотрю, а у него вся ручонка красная, как крапивой нажалена, говорю, надо помазать сметаной, то ведь жжёт мальчишке, чешется. А Оксанка только тогда красноту у него и увидела. Взяла сметану, хотела намазать, а потом говорит, что это не крапива, пупырышек нет, а как будто кожа счёстнута, сама удивляется, говорит, не падал, всё на глазах был. Я смотрю, правда, покраснела рука, но не от крапивы. Спрашиваем его, больно, он головой качает, нет, не больно. Оксанка начала снимать футболку и шортики с него, а из кармана выпала деревянная птица, свистулька. Оксанка её подняла, посмотрела и положила на лавку. Старая такая игрушка, и где он только её откопал, своих ведь полно машинок! Оксанка пошла стирать Тимофейкины вещи в баню. Я только усадила Тимофейку за стол, чтобы накормить, Оксанка из бани прибегает, у неё руки тоже красными стали! У Тимофейки-то краснота в тот же день к вечеру спала, хоть и кожа начала облазить, а у Оксанки до самого отъезда руки красными были.

Мы переглянулись, и Саша попросила Маргариту Ипполитовну принести эту свистульку, которую Тимофейка нашёл. Только предупредила, чтобы она не брала её голыми руками, а тряпкой закинула. Маргарита Ипполитовна удивилась, но за свистулькой сходила. Саша откинула тряпку и воскликнула:

– Да, это та самая птичка, которую мы… – Она не стала договаривать, но мы уже и так поняли, что это та самая свистулька, которую они со Светланой Ивановной положили в сундук.

– Маргарита Ипполитовна, а где Тимофей нашёл её? – Спросил Сакатов, кивнув на свистульку.

– А я почём знаю! – Ответила она – На берегу, наверное, или где по деревне подцепил. Так это ваша игрушка что ли? – Спросила она Сашу.

– Да, она у нас в доме лежала. Может они к нам во двор заходили?

– Не знаю, Саша, я не спрашивала. А что, какая такая в ней ценность? – Подозрительно сощурилась Маргарита Ипполитовна.

– Просто интересно. – Саша улыбнулась. – Я точно помню, что я ей в доме на лавке оставила. Да ладно, бог с ней, со свистулькой. Как там Оксана поживает?

– Да как поживает, плохо поживает. Вадик не может найти работу, я ей денег с собой дала, вижу же, что совсем похудела, нервная какая-то.

– Так хочется с ней поболтать! – Сказала наша хитрая Саша – Давно уже её не видела. Баба Рита, дайте мне номер её телефона, у меня сейчас много времени будет, хоть поболтаем. У меня тоже есть, что ей рассказать.