suMpa

– Меня зовут Бенджамин «Орк» Орсон, и я такой же, как вы: был маленьким, совсем ничего не понимающим, был юным, полным надежд и желаний, был зрелым, умелым в профессии, а теперь стал ненужным. – Этот ролик Бобби решил записать на простом черном заднике, и Бена облачил в черное, из-за чего зрители видели лишь его лицо и кисти рук. – У меня была семья – ее отнял suMpa, у меня были планы на жизнь – их отнял suMpa, я едва не погиб – тоже из-за suMpa, но сумел спастись. Я отправился в Воронеж, потому что захотел разузнать о вирусе, искалечившем мою жизнь. Разузнать больше, чем льют нам в уши. Захотел своими глазами увидеть то, что уничтожило мой мир. – Орк медленно потер подбородок, раздумывая, какими словами продолжить историю, и глядя куда-то внутрь себя. – Я знал, что Воронеж объявлен запретной зоной, но не понимал почему. Ведь метеорит уже прилетел и разрушил город, уничтожив более миллиона человек. Ведь вирус уже вырвался на свободу и поселился в наших телах. Направляясь в Воронеж, я знал, что нарушаю закон, но не понимал, почему нас не пускают на место самой грандиозной катастрофы в истории человечества. И сделал вывод, что там прячут какую-то тайну.

В следующем ролике, рассказывающем о полете над Воронежем, планировалось использовать много документального видео, и Челленджер специально выбрал для нынешней записи камерное обрамление. И попал в «яблочко»: ничто не отвлекало зрителей от рассказа.

– Я очень удивился, увидев принятые в окрестностях Воронежа меры безопасности. Вы знаете, орки, я – военный, я часто оказывался на полевых базах и в лагерях, расположенных в опасных зонах, но Воронежский кратер оказался самым охраняемым из всего, что мне доводилось видеть. Его защищают так, словно в кратер свалили весь золотой запас планеты, а по нарушителям и подозрительным лицам открывают огонь без предупреждения. И по нам… – Орк на мгновение сбился, – по нам тоже открыли огонь.

Единственное, чего не делал Бобби во время записей, – не указывал Бену, как он должен говорить, принципиально не режиссировал выступления, желая, чтобы каждый ролик получился максимально естественным. И ход себя оправдал: зрители верили Бену на подсознательном уровне.

– Мы с Беатрис планировали обмануть охрану и проникнуть в запретную зону, но не собирались никому вредить. Мы хотели узнать правду, а в нас… В нас начали стрелять. Узнав, что мы не те, за кого себя выдаем, патрульные могли нас арестовать, но вместо этого открыли огонь из пулеметов, и Беатрис… Моя Беатрис…

Орк замолчал, переживая такие недавние и такие страшные события, и Челленджер плавно сменил изображение на снятое в Старом Осколе видео: Орк с мертвой девушкой на руках. Кричащий. Рыдающий. Растерзанный. Сочащийся болью Орк, прижимающий к груди красивую, но мертвую принцессу.

– Беатрис убили за то, что она хотела знать правду, – очень тихо произнес Бен. – Они убили Беатрис, однако не сумели остановить меня. Но будь я проклят, если рад этому. – Он вновь поднял голову и пронзительно посмотрел в камеру. – Я узнал правду, орки, я знаю, что они прячут в Воронеже, и расскажу об этом. Они требуют от меня доказательств? Я их дам. Вы узнаете то же, что знаю я, орки, готовьтесь.

США, Санта-Клара июль 2029

Акция в главном научно-исследовательском центре корпорации «Clisanto» планировалась как финальная, и поскольку некоторые эпизоды заговорщики собирались использовать для записи следующего выступления, Орка сопровождали не только боевые беспилотники, но и машины Челленджера. В этом не было ничего особенного, количество дронов не имело значения, однако в эфире появился второй оператор, который искренне считал свою задачу приоритетной, и это слегка напрягало.

– Пожалуйста, вставь в «зунду» магазин еще раз, – попросил Бобби.

– Зачем? – возмутился Бен, который как раз закончил приготовления и собирался покинуть фургон.

– Я сниму с другого ракурса, более выигрышного.

– И сколько дублей тебе понадобится?

– Понятия не имею, – не стал скрывать Челленджер. – Но ты узнаешь об их количестве первым.

– У нас нет времени, – заметила Эрна. – Операция рассчитана до секунды.

– У нас есть запас времени.

– Черт бы тебя побрал! – рявкнул Орк, перезаряжая «зунду». – Доволен?

Он понял, что толстяк не отстанет и проще сделать то, о чем он просит.

– Прекрасно, – пробормотал Бобби, просматривая снятое видео. – И не торопись выходить из фургона: после того как откроешь дверцу, замри на пару секунд – я сделаю отличный кадр.

– Это документальная съемка! – раздраженно напомнила Мегера. – Все должно быть по-настоящему.

– Поэтому мы отказались от дублеров и заставили Орка рисковать головой, – хихикнул Бобби. – И еще одна просьба: постарайся обойтись без нецензурных выражений.

– Я думала, они придают съемке достоверности, – вновь влезла в разговор девушка.

– Не достоверности, а пошлости, – поправил ее толстяк. – Крепкие словечки возбуждают лишь изнеженных городских мальчиков, которым не хватает мужественности. А нас смотрят миллионы нормальных людей.

– Не могу с тобой согласиться, – протянула Мегера.