Сумерки Эрафии

— В целом мы выработали четкое решение и теперь должны доказать подданным и самим себе нашу самостоятельность перед лицом реальной угрозы! Посему я принимаю ряд решений, к исполнению которых приказываю вам приступить немедленно, исходя из вашей же безопасности. Пишите, Мак-Кинли! — Лорд-распорядитель взял перо. — Первое. К двадцати часам собрать у стен внешнего города две тысячи гвардейцев и поднять сто пятьдесят рыцарей, включая мою стражу, взять все имеющиеся осадные орудия, попросить эльфов выделить отряд, особенно их лучников-огневиков, каждый из них стоит целой катапульты. Пускай посол даст нам своего огненного зверя. Второе — манифест мы отложим, пока же дается указание казначейству выработать новый порядок компенсаций. Это должно быть намного более мягкое по отношению к владельцам земли решение. Исполнять сие необходимо быстро, не мешкая, за проволочки и задержки жестоко наказывать! Завтра к утру Харлхорст должен быть в осаде, вам ясно?!

— Да, повелитель! — Все вельможи повставали со своих мест. Хотели было разойтись, как Эдрик окликнул вице-канцлера. — Эдгар, задержитесь на минуту!

Хлопнули дубовые двери, и монахи ордена также отошли от кресла правителя, оставшись на почтительном расстоянии. Жестом король попросил Рууда подойти поближе, тот с унылым взглядом и показным разочарованием подошел.

— Я очень благодарен тебе, Эдгар. Прости мне мою грубость. Ты спас мне жизнь, теперь проси, чего хочешь! Проси все, что в моих силах, я не столь черств, как кажусь кому-то. В свое время мой брат был глух к Рейнхарду, отправив его в отставку вопреки мнению войск. Думаю, та обида и разъярила Августа больше, чем все эти денежные дела…

— Не стоит, ваше величество! Ваш брат — жесткий и прямолинейный человек, за это его любил народ. Но коль уж вы настаиваете… Я имел бы смелость не просить у вас ни денег, ни титула, ни поста или должности. Лишь руки вашей дочери Эльзы, которую люблю давно и искренне!

Король на мгновение задумался, посмотрел в окно.

— Будь по-твоему, я не могу отказать спасителю. Но ее мнение тоже важно. Однако на помолвку можешь рассчитывать. Новым летом, — добавил он после паузы.

— Рад служить вашему величеству. Если надо, отдам за вас всю кровь до капли! — дрожащим от волнения голосом прошептал Рууд и, припав на колено, поцеловал руку Эдрика. Король улыбнулся, он решил, что не обещал ничего невозможного.

Выйдя из зала, Рууд от радости чуть не подпрыгивал. Он громко хлопнул в ладоши, к недоумению и смущению стражи. «Теперь дело пошло, этот глупый король у меня в кармане!» Он достаточно предсказуем, решил Грифонхат, когда за герцогом захлопнулись двери.

На четвертом этаже, в холле почетных гостей, вице-канцлер чуть не налетел на ожидавших приема посла Авлии, консула и их свиту. Корониус с увлечением играл в золотые нарды с советником по внешней политике короля, сэром Ашди Бэдивером. Рууда чуть не хватил удар, он вспомнил слова и видения, предостерегавшие его от авлийских чар. Герцог в дверях улыбнулся заметившему его сэру Бэдиверу, поправил на груди заколку и пошел вниз по лестнице.

* * *

Видения преследовали Гримли, и он был уверен, что спит. На самом деле он лежал в телеге, рядом с мешками неразобранного добра, и смотрел на солнце широко открытыми глазами. Он не дышал, и проходившие мимо горожане полагали, что парень мертв. Проходившая женщина даже заглянула внутрь и потом долго приговаривала:

— За что мальчика-то, мальчишку за что?

Так его и правда могла забрать очередная труповозка, если бы не прибежавший Гурт. У него за спиной мелькнула фигура богато одетого эльфа. На некотором расстоянии, расталкивая, отстраняя зевак, выстроилось несколько авлийских стражей. Люди расступались, пропуская вперед столь важную персону.

— О, проклятие, парень, не смей умирать! — Гурт с криком бросился тормошить Гримли.

— Разрази меня небо, он не дышит! Кто-нибудь, нам нужен лекарь!

— Лекарь не нужен, он в магической коме. Мы сами его вылечим, лучше расскажите мне, кто он? — Голос эльфа звучал слишком нежно для взрослого крепкого мужчины.

— Ну как вам сказать, — начал Гурт, то и дело оглядываясь на неподвижное тело Гримли, — он подкидыш. Никто во всем округе не знает его настоящих родителей. Его привез Том Фолкин, старый кузнец, раньше служивший стражником в столице. Но из-за какого-то скандала или долгов он вернулся в деревню. Дело это старое и темное. Младенцу дали его фамилию, а мельдский пастор дал имя Гримли. Том… Я загнул, если сказал, что он был стар. Ему и пятидесяти не было вроде… Сам он рассказывал байки, будто это ребенок, подобранный у конокрадов Шейди. Но для них он слишком светловолос! Его рассказам мало кто верил. Говорили, что он похитил ребенка у изменившей ему подруги.

— Что ж, это у нас южанин подкидыш. — Эльф подошел ближе и закрыл Гримли глаза, рукой опустив веки. У Гурта дрогнуло сердце, так было принято поступать с покойными. — Возьмите его и отнесите в коляску. — Охрана тут же взялась выполнять приказ высокопоставленного авлийца.

— Но ведь вы говорите, он жив?! — недоумевал Гурт.