Сумерки эльфов

Утёр напряжённо прислушивался, но над болотами по-прежнему стояла гнетущая тишина. Ни птичьего крика, ни комариного писка – словно вся природа затаила дыхание Цимми повернулся к нему, вопросительно вздёрнув брови, и рыцарь, согнувшись в три погибели, осторожно приблизился. Прошло несколько минут, и ощущение опасности стало почти невыносимым.

– Что будем делать? – шёпотом спросил Цимми. Утёр немного выпрямился, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь травяную завесу, когда совсем рядом раздался голос Фрейра:

– Идите сюда!

Цимми и Утёр двинулись вперёд сквозь густые заросли утесника. Фрейр и Ллиэн стояли спиной к ним, всматриваясь в болотную заводь. Утёр подбежал к ним первым и в тот же миг вздрогнул от ужаса. Цимми, подойдя следом, тоже увидел, что было перед ними.

– Проклятье!

Мьольнир лежал в чёрной болотной жиже, наполовину увязнув в ней. Тело гнома было утыкано стрелами, несмотря на прочные кожаные доспехи, и неуклонно погружалось в бездонную трясину. Глаза его оставались открытыми, и застывший взгляд, из которого уже ушло страдание, был устремлён в бледно-серое небо, осеняющее этот день, последний в его жизни. Похоже было, что многочисленные стрелы вонзились в него все разом, и никто из посланников Великого Совета не сомневался в том, кому могло принадлежать такое оружие. Четверо спутников, в чьих глазах смешались усталость и отвращение, молча наблюдали, как липкая жижа покрывает чёрную бороду гнома, заливает рот, нос, глаза. Мало-помалу лицо Мьольнира полностью скрылось под ней. Какое-то время на поверхности оставались лишь стрелы, убившие гнома – это выглядело некой мрачной насмешкой, – но потом и они исчезли. Больше ничто не напоминало о существовании Мьольнира, рыцаря короля Болдуина, нашедшего бесславную смерть так далеко от своих родных гор… Цимми печально покачал головой.

– Я его знал почти пятьдесят лет, – тихо сказал он. – Хотя мы даже ни разу не разговаривали до того, как отправились в это путешествие… Он был настоящий воин… Не любил долгих разговоров…

Утёр хорошо понимал мастера-каменщика. Смерть Мьольнира напомнила ему о гибели Родерика, столь недавней и в то же время столь далёкой от сегодняшнего дня. Они вместе учились владеть оружием и дружили с давних пор – по крайней мере, лет десять… Но что могут значить десять лет для гномов, живущих по нескольку столетий, для которых время тянется бесконечно?..

– Цимми, сколько тебе лет? – неожиданно спросил он, и этот совершенно неуместный вопрос заставил королеву Ллиэн и варвара недоуменно нахмуриться.

– Сто тридцать два года, – отвечал гном. – Уже почти сто тридцать три. Это зрелый возраст…

– Как вы можете жить столько лет без всякого отвращения к жизни?

Цимми снова покачал головой и улыбнулся, словно понимал состояние души молодого человека и причудливый ход его мыслей.

– Жизнь – это цикл, и у гномов он длится дольше, чем у людей. Отвращение, усталость от жизни, потеря веры и воодушевления приходят к нам лишь спустя многие годы. У вас все происходит гораздо быстрее, но ведь ваша жизнь и намного короче… В природе

всё устроено справедливо. И, несмотря ни на что, мне всё же кажется, что ты слишком молод, чтобы задавать такие вопросы!

– Это человеческая натура, – сказала Ллиэн, приближаясь к ним.

Она обхватила лицо Утера ладонями и с нежностью посмотрела на него. Нет… не только с нежностью. В её взгляде было что-то ещё… Любопытство? Непонимание? Зависть?

– Люди не любят жизни и в то же время боятся смерти, – продолжала она, по-прежнему глядя на него и встав вплотную рядом с ним, так что их тела соприкасались. – От этого их горечь, жестокость, потребность созидать, увековечить себя, оставить свой след на этой земле… Бедные люди – они не могут спокойно существовать, пока не вырежут своё имя на коре дерева..

– Да нет же! – воскликнул Утёр, невольно отстраняясь от королевы, задетый её словами. – Люди…

Он запнулся, пытаясь найти нужные слова, смущённый ясным взглядом королевы эльфов и внимательным, слегка насмешливым – Цимми. Потом раздражённо отвернулся и начал смотреть на гладкую поверхность болотной трясины, ставшей могилой для Мьольнира.

Неожиданно раздался резкий высокий крик, похожий на птичий, и все разом вскинули оружие.

– Это они! – прошептала Ллиэн. – Серые эльфы!

Цимми невольно съёжился, словно пытаясь защититься от смертоносных стрел, судорожно сжал свой тяжёлый молот и выставил его перед собой.

Высокая трава внезапно заколыхалась со всех сторон, раздались пронзительные крики, и быстрые тени заскользили между белых берёзовых стволов. Серые эльфы приближались, но вдруг в нерешительности замедлили шаги: они заметили эльфийку древней расы Мориган, одну из Высоких эльфов, с голубоватой кожей и горделивой осанкой – здесь, в Гврагедд Аннвх, подобных ей можно было встретить крайне редко.