Сумерки эльфов

Оба гнома подскочили на месте и резко обернулись к пажу, одетому в красное.

– Я Рогор, племянник Тройна и наследник Чёрной Горы, – сказал он мощным раскатистым голосом, вызвавшим эхо в огромной пустой комнате. – Я найду Каледвх и убью Гаэля. Клянусь в этом.

Гном встал в полный рост, и Мьольнир невольно вздрогнул при мысли о том, что вёл себя недостаточно почтительно. Рогор медленно распахнул красный плащ с вышитыми на нём рунами Болдуина. Под плащем оказались доспехи с изображением чёрного щита и золотого меча – герб рода Двалина. К ним был прикреплён мощный топор, который оставалось лишь насадить на топорище, чтобы он стал гораздо более грозным оружием, чем простой кинжал.

Рогор снова запахнул плащ и заправил длинную рыжую бороду за пояс.

– Я прошу прощения, государь, – сказал Мьольнир со всей почтительностью, на которую был способен. – Я не хотел тебя оскорбить.

Ты меня не оскорблял, Мьольнир. Кто меня действительно оскорбил, так это Гаэль. Но благодаря вам и доброте короля Болдуина это пятно с моей чести скоро будет смыто. Если королю будет угодно доверить мне охрану Меча, я буду править Чёрной Горой и сделаю тебя и Цимми своими пэрами…

– Будешь, будешь править, – проворчал Болдуин. – Цимми и мой рыцарь помогут тебе чем смогут, но прежде всего они должны найти золотой меч. Смерть Гаэля для них менее важна

– Но она необходима, – перебил его Рогор.

Старый гном задумчиво покачал головой. В течение нескольких секунд было слышно лишь потрескивание дров в камине и свист ветра за окном.

– Да, справедливо, что ты хочешь наказать Гаэля, если он виновен в смерти твоего дяди. Но будьте осторожны… Будьте очень осторожны, дети мои. Нам ведь не нужна новая война с эльфами, не так ли?

Он повернулся к Цимми и Мьольниру, и оба отрицательно качнули головами. Но Рогор, судя по его лицу, думал иначе.

– Дело серьёзное, но это не повод для войны, – настаивал старый король. – Не забывайте об этом. Ты, Мьольнир, способен усмирить любого из этих воображал с голубой кожей, если они встанут у вас поперёк дороги. А ты, Цимми…

Болдуин замолчал. Его глаза из-под кустистых бровей весело блеснули, плечи затряслись, и из густой бороды послышался смех, похожий на кашель.

– Ты должен будешь скрывать свои тайные знания как можно дольше. Пусть в тебе видят всего лишь обычного придворного из королевской свиты.

Цимми отложил трубку и низко поклонился.

– Повинуюсь, повелитель камней.

– Это твой титул, и ты это знаешь, – отвечал Болдуин. – Ты владеешь искусством говорить с камнями и можешь воздвигнуть гору перед своими врагами. Об этом не известно ни людям, ни эльфам. Они считают, что древние деяния мастеров-каменщиков – всего лишь искусный вымысел, и не верят в их могущество. В один прекрасный день они чертовски удивятся… Но до того, как он настанет, не используй ни свой боевой молот, ни пращу, ничего другого!

– Повинуюсь, – повторил Цимми.

На сей раз Болдуин откровенно расхохотался, откинувшись на спинку кресла.

– Кроме того, благодаря нашей уловке вас будет трое, а не двое! Повелитель Рогор останется в своей одежде пажа и ничем не выдаст себя во время путешествия. Всем будет казаться, что он вооружён простым кинжалом и больше ничем. Тем хуже будет для эльфов, когда они поймут, что это просто маскировка!

Гномы засмеялись все, один за другим, глядя на мускулистые руки Рогора и думая о волшебном могуществе Цимми. В самом деле, тем хуже для эльфов…

День наконец занялся. Бледные лучи проникли в зал сквозь узкие бойницы, между которыми на стенах все ещё горели факелы. Это была самая верхняя комната дворца, на последнем этаже самой высокой башни, и ключи от неё хранились лишь у сенешаля и дворцового управителя. Она была круглой и почти пустой, если не считать двух больших кресел, в которых полудремали Два человека, и большого сундука, стоявшего у стены.

Король Пеллегун приоткрыл один глаз и потянулся. Все тело ломило, и к тому же он замёрз, несмотря на свои меховые одежды. Он поднялся с мучительной гримасой и толкнул сенешаля Горлуа.

– Вставай!

Сенешаль подскочил на месте, и его единственный глаз некоторое время моргал, пока Горлуа не проснулся окончательно.

– Я… я что, заснул? – пробормотал он.

– Вот почему ты всего лишь герцог, а король – я! – ответил Пеллегун, сдерживая зевок. – Который час?

Горлуа тоже поднялся, подошёл к одной из амбразур и выглянул наружу.

– Между заутреней и дневной службой… ближе к дневной.

– Нужно спускаться, – сказал Пеллегун. – Мы обо всём подумали?

Горлуа набросил меховой плащ и плотно закутался в него.

– Кажется, да, сир. В Каб-Баге всё готово, и ждут лишь их прибытия, чтобы разыграть спектакль. Но всякое может случиться! С гномами никогда нельзя ни в чём быть уверенным!

Пеллегун молча взглянул на сенешаля. Он и сам испытывал сомнение.

– Да уж, гномы…

Потом, словно что-то вспомнив, встряхнул головой.

– Нет, ещё не все! Найди мне человека не из наших владений, кого-нибудь из чужих – вора или убийцу из Гильдии… неважно, смотри сам. Пусть он следует за ними и сделает всё что нужно. Ты меня понял?

Сенешаль утвердительно прикрыл единственный глаз.