Сумерки богов

— И удачи вам, парни, — сказал Хемингуэй на прощание. — А то успел я услышать от приятеля в штабе, что здесь замечен сам Хартман, "воздушный рыцарь рейха", сбивший триста русских — в эфире слышали его позывной.

Джимми пожал плечами. Пока все немцы, встреченные в воздухе что в Португалии, что здесь, не показывали превосходства в индивидуальном мастерстве. А свои победы придавали чувство уверенности. И, как учил Стив, слышавший это от русских летчиков Северного флота, русский метод войны, это:

"Выполнение поставленной задачи, любой ценой. Если хватило мастерства и удачи самому остаться живым — честь тебе и хвала. И награда.

Если выполнил задачу и погиб — честь тебе, слава и память. Что поделать, война.

И если даже задачу выполнить не хватило, то хотя бы постарайся создать врагу максимум проблем! Чтобы тем, кто придет после тебя, было легче.

И делай что должно, и не думай больше ни о чем!"

Это же Джимми, Энж, Дил и Бак вбивали в головы молодых пилотов. Что бы ни было, дерись до конца — и будь что будет.

Хотя, поскольку страшный немецкий ас так и не встретился в воздухе, он оставался для Джимми угрозой сугубо теоретической. Пока.

Ну вот, пора! Эскадрилья, по машинам! Взлетаем по команде, с интервалом в пятнадцать секунд. Пока гунны не начали обстрел.

То же место и день. С немецкой стороны.

Сегодня в жизни Эриха Хартмана, гауптмана, командира эскадрильи авиагруппы "Цеппелин", кавалера Рыцарского креста с Дубовыми листьями настала черная полоса.

По итогам португальской победы, на всех причастных пролился дождь наград и чинов. Эрих вспоминал — поездка в Берлин, награда из рук самого фюрера, портрет в "Фелькишер беобахтер" и множестве других изданий. Хартман — лучший ас всех времен и народов! Пока у Германии есть такие солдаты, рейх непобедим!

И две недели отпуска дома! В самое Рождество! И женитьба на Урсуле, моей верной Уш! И все что положено — торжество, стол, гости, подарки. Но были еще слова, сказанные Эрихом наедине:

— Когда придут русские, выбери офицера в чине постарше и живи с ним. Это будет лучше, чем если тебя будут валять целой ротой.

Он доверял своей Урсуле. Что она не донесет на него в гестапо.

По завершении отпуска он узнал, что группа "Цеппелин" передислоцирована в Остенде. И летали они теперь на обычных "Густавах", а не на палубных Ме-155, не было больше у Германии авианосцев. А задача осталась той же — перехватывать над морем английские и американские самолеты. То, что Хартман умел и любил делать.

Армада бомбардировщиков была видна хорошо. Но впереди шли не меньше шести десятков "мустангов". И эскадрилья ушла в облака. Дальше выждали, рассчитав время, исходя из скорости, своей и противника, оцененной на глаз. Затем команда в эфире, двенадцать "мессеров" ныряют вниз. Бомбардировщики проходят слева, тысячи на две ниже, но почти под нами очередная группа "мустангов", нас пока не видят. Это настоящая удача!

В практически отвесном пике немцы врезаются в самую середину янки, открывая огонь. Враг застигнут врасплох — закладывая широкие виражи, "мустанги" пытаются скрыться, но больше десятка их горят. И крики "Хорридо!" в немецком эфире. И найденные после обломки десяти "мустангов" на земле.

Американцы тогда не преследовали, хотя могли бы. Но продолжили путь, снова собравшись строем на фланге бомбардировочной армады — вдруг эта группа была отвлекающей, и сейчас последует удар по "крепостям"? Отчего после Хартману пришлось услышать даже неприятные слова, что задача по существу эскадрильей не выполнена: заставить янки ввязаться в бой и растратить топливо, облегчив задачу последующим эшелонам перехватчиков, не удалось. Но генерал сказал, что минус десять "мустангов" — это еще большая помощь. А после, уже Хартману — победителя не судят, но дальше, или делай как приказано, или чтобы сбитых было не меньше.

Хартман и старался. За месяц на его личный счет было записано сорок три самолета, правда, с учетом сбитых "совместно", то есть когда индивидуального победителя из числа пилотов эскадрильи установить не удалось, и сбитых "предположительно", когда были основания полагать, что самолет подбит и упал, опять же, любым из двенадцати летчиков эскадрильи. Чужие личные счета Эрих трогать не решался — глупо обижать тех, кто прикроет тебя в бою! Хотя кригс-комиссар, которому тоже была большая разница, быть при простой авиагруппе или той, где служит национальный герой Германии, не раз уже предупреждал всех — если с их боевым товарищем что-нибудь случится, гестапо непременно найдет виновных. Но мер предосторожности мало никогда не бывает!

Вроде, охота давала результат. Американские самолеты в зоне ответственности теперь встречались гораздо реже, англичане летали ночами, как прежде, но их перехват был делом истребителей-ночников. Жизнь снова казалась прекрасной, перспективы блестящими. И вот!

— Кто у нас специалист по русскими асам?