Сумасшедшая одержимость

В течение следующей недели я каждый день влюблялась во что-то новое. В его запах – и то, как от него полуприкрывались мои глаза и довольно поджимались пальчики на моих ногах. В его руки – и то, как все вокруг исчезало, кроме них. В его голос – и то, как он мог быть одновременно грубым и нежным.

Я практически переехала к нему. Мои вещи были повсюду. Три бутылки лосьона на журнальном столике, и он ни разу не пожаловался, что они не стоят в аккуратную линию.

Но ему не нравилось, если я передвигала что-то из его вещей. Я тут же слышала хмурое «Джианна» и что-нибудь вроде «Я не просто так кладу свои вещи туда, где они лежат». Я была уверена, что причина была чем-то средним между нездоровой и сумасшедшей.

Он посмотрел со мной «Принцессу-Невесту»^*.

Ему не понравилось.

Он играл со мной в шахматы.

Я не любила проигрывать.

Мы даже играли в нашу собственную версию двадцати вопросов. До тех пор, пока я не касалась вопросов его детства и его матери, все было в порядке. Впрочем, я скоро выяснила, что запретная зона касалась еще кое-чего.

– Ты будешь приходить ко мне на могилу, если я умру?

Его глаза потемнели.

– Я умру прежде, чем ты окажешься в могиле, malyshka.

Я любила его собственническую черту.

И его темную сторону я тоже любила.

Глава тридцать первая

Джианна

Мы не появлялись на публике с той самой провальной вечеринки. То, что между нами было – чем бы оно ни было, – шло просто прекрасно. И конечно же Кристиану Аллистеру просто необходимо было все усложнить.

– Ты куда? – спросил он, когда я вылезла из кровати и потянулась.

– В церковь. – Я зевнула. – Месяц, наверное, там не была, так что каждый раз, занимаясь с тобой сексом вне брака, буквально чувствую, как мою спину лижут языки пламени ада.

Он хмыкнул и сел на своей стороне кровати.

– Я пойду с тобой.

Я замерла.

– Что? Нет. Кристиан, тебе нельзя со мной.

– Почему?

– Потому что… – Я не могла найти слов. – Люди решат, что мы с тобой вместе.

Его взгляд похолодел.

– Ты спишь в моей постели каждую чертову ночь, Джианна.

– Ты даже не католик!

– Я то же, что и ты.

На это я не нашлась что ответить, потому что это было попросту смешно.

Я не думала, что Нико будет особо возражать, если я начну с кем-то встречаться, но никогда не проверяла эту теорию. Технически я все еще была под его защитой, а значит, и его правилами, но любила считать себя свободным агентом. Вот только я была уверена, что все в семье Руссо либо лично видели, либо слышали о стычке между Кристианом и мной, поэтому, если мы явимся в церковь вместе, меня будут подначивать до конца жизни.

– Все думают, что мы друг друга ненавидим.

Он подошел ко мне и провел пальцем по моей щеке.

– Тогда давай покажем всем, что мы вполне можем уживаться.

Я прикусила губу.

– Неужели ты откажешь мне в спасении души?

Я не смогла сдержать улыбки, из-за чего только покачала головой и раздраженно застонала.

Мы приняли душ вместе, как и всегда, но на этот раз, пока собирались, он казался отстраненным, даже виноватым. И из-за этого по моему позвоночнику пробежало нехорошее предчувствие. Я не знала, что он задумал или с чего ему было идти со мной в церковь, но начинала подозревать, что у него были какие-то нехорошие причины на это.

Мы вошли в церковь бок о бок, и его рука лежала на моей талии. Если на нас обернулись посмотреть не все присутствующие, то процентов девяносто пять точно. Жар их взглядов обжег мою кожу. А потом начались шепотки.

Глаза Елены расширились, когда мы прошли мимо. Туз, закинувший руку на спинку скамьи, только впечатленно поднял бровь.

– Можем закрывать наш спор? – наклонилась ко мне Вал, когда мы сели рядом с ней и Рикардо.

– Нет, – упрямо рыкнула я.

Она рассмеялась.

Кристиан чуть стиснул зубы, но ничего не сказал.

Все службу он держал руку на тонкой полоске обнаженной кожи между краем моего платья и началом высоких сапог.

Это я, видимо, тоже любила.

После службы женщины сбились в кучку, чтобы посплетничать, а мужчины вышли на улицу, чтобы заняться тем же самым.

– Я буду на улице, malyshka, – сказал он мне на ухо. А потом развернул к себе и поцеловал в губы. Коротко, но собственнически, чтобы все вокруг знали, что Кристиан Аллистер трахает меня всеми возможными способами.

Мне показалось, что кто-то ахнул.

– Вау, – выдохнула Валентина, обмахиваясь Библией и глядя ему вслед. – Рассказывай.

Мое лицо пылало, а я сама пребывала в полнейшем ступоре от того, что он действительно это сделал. Может быть – очень может быть, – до этого я и смогла бы объяснить наше совместное присутствие тем, что привела ужасного грешника к Богу, но теперь этот вариант определенно отпадал.

– У нас должен был быть секс без обязательств, – пожаловалась я.

Вал кивнула.

– Многие люди приводят своих приятелей для потрахушек в церковь, ага.

– А можно, пожалуйста, сегодня контролировать свой сарказм хоть чуть-чуть? – Я потерла висок. – Мне кажется, я заболеваю. – Уже неделю чувствую себя так, словно со дня на день простужусь. Может, какая-нибудь упрямая кишечная инфекция.