Сумасбродка на выданье

И тут прибыла милиция. Они чего-то мерили, чертили схемы, заставили нас писать объяснительные, мой зарубежный паспорт им мало понравился и они подробно расспрашивали куда делся российский. Я соврала, что его у меня украли на вещевом рынке, а теперь вот восстанавливаю. Потом мы подписали протокол дорожно-транспортного происшествия, и они отбыли восвояси, забрав наши документы. Теперь мы должны были явиться за ними и за постановлением к пяти вечера в управление. К постановлению будут прилагаться результаты экспертизы, на основании которого и будут производиться расчеты с пострадавшей стороной. Все эти подробности нам объяснил старший лейтенант. А товарищи из «Эвакуатора», прибывшие вслед за ментами, «девятку» погрузили и потащили в город на свою стоянку. Их услуги Мирослав оплатил по квитанции прямо на месте.

– Вас куда, в город отвезти, или туда, куда вы ехали? – спросил Мирослав.

– Лучше, конечно, в Соколовку, но, боюсь, я потом оттуда в город не доберусь.

– А давайте так сделаем, сначала я вас свожу в Соколовку, а потом поедем в город?

Надо же, сама любезность! По правде говоря, мне не очень хотелось тащить его к Феофану Леопольдовичу, но иного варианта побеседовать сегодня со стариком я не видела, поэтому предложение приняла.

– А как же ваша важная встреча? – проявила я вежливость.

– Встреча будет вечером, тем более, что сотовый человека не отвечает, и на работе он сегодня не объявлялся.

– Может, заболел? – предположила я.

– Вот я вечером к нему домой и заеду, – заверил он.

Ой, не понравится он дедуське, этот московский молодец, но, с другой стороны, это же не мой друг детства, так, на дороге попался. Я переживала, что не будет со мной откровенным милейший Феофан Леопольдович, не захочет выдать внука, и еще тревожило молчание Костика. Похоже, не я ему скажу, что надо свадьбу на время отложить, а он мне заявит, что пора прекратить эти нелепые потуги.

– Ксения, можно вас спросить, а куда мы едем? Почему вы вдруг стали такой напряженной? – пристал с расспросами Мирослав.

Ответить я не успела, в сумке затренькал телефон. Это оказался Костик собственной персоной, который звонил с домашнего телефона. Голос его звучал сумрачно и печально. Костик был в образе. Образ был – непризнанного героя.

– Ты опять с друзьями? – даже не поздоровавшись, спросил он. – А то не звонишь…

– Я тебе звонила уже сто раз, что у тебя с мобилой? И потом, а тебе разве не хотелось узнать как я себя чувствую, почему сам не звонил?

– Господи, что за сленг? Мобила! – игнорируя мои контробвинения, процедил Костик. – Я потерял свой сотовый телефон, но у меня еще есть домашний…

– А я попала в аварию и разбила машину.

– Как? Когда? Где ты, в больнице? – всполошился мой суженый, сразу забыв про образ покинутого и отвергнутого.

– Почему сразу в больнице, еду пока в машине, как приеду в город – сразу тебе позвоню. Ты дома будешь?

– Ксения, ты невозможна. Ты можешь хотя бы день прожить без приключений?

– Костик, это они не могут без меня прожить. Ладно. Целую. Позвоню, как приеду.

Я отключилась, забросила телефон в машину и в окно уставилась. Каждый день мои знакомые мужчины говорят, что я невозможна. Сговорились, что ли? За окнами быстро-быстро бежали деревья, но даже им было не поспеть за моими мыслями. Хорошо Громову советовать, «спроси у него, забирал документы или не забирал». По телефону мне с Костиком поговорить не удалось да еще при постороннем человеке, надо будет при личной встрече все выяснить. А посторонний, кстати, воспитанностью не блистал, поэтому с расспросами полез, почему мое настроение совсем испортилось, и кто это звонил. Хотелось ответить «конь в пальто» или «а вам какое дело?», но я же девушка культурная, поэтому глазки потупила и сказала «жених».

– Как-то вы без нежностей обошлись, – съязвил Мирослав, – в ссоре что ли?

– А он у меня ученый, книжный червь, поэтому любовь доказывает делами, а не словами, – отбрила я.

– А, ну тогда конечно, – скривился он, словно я ему лимон скормила.

– Кстати, мы с вами едем сейчас к его дедушке, – проинформировала я.

– Превосходно! Мне будет очень приятно познакомиться с дедушкой вашего жениха, – заверил меня Сташевский.

Мы въехали в деревеньку, и я командовала, куда сворачивать. Остановились возле прелестного пятистенного сруба – фамильного гнезда Коржиковых. За крепким забором бегал, гремя цепью, Полкан – старый сторожевой пес, глухо залаявший на приехавших.

– Иду, иду, – раздалось где-то рядом, и калитка распахнулась.

Навстречу вышел Феофан Леопольдович в соломенной шляпе, льняных брюках и рубашке. В руках у него была газета «Спорт сегодня», а стильные очечки бултыхались на веревке на аккуратном животике. Дед был намного красивее внука, будто взяла природа-мать и исказила эти благородные черты до неузнаваемости на лице Коржикова младшего. Феофан Леопольдович, как и Костя, носил точно такую же прическу, только его грива была абсолютно седа.

– Здравствуйте, Феофан Леопольдович! – воскликнула я.